Доброе зло. Лина Янтарова
пара вопросов.
Как и с Луизой, монета разом убрала все барьеры между нами. Попробовав золотой на зуб, Мэйвис бережно спрятала его в карман и с готовностью сказала:
– Спрашивайте.
Айви показала портрет сестры.
– Вы ее видели? Она снимала комнату?
– Да. Запомнила, потому что волосы уж больно хороши, – пожевав губу, ответила Мэйвис. – Четыре раза она приходила, всегда по выходным. Ну, тут уж чего гадать – из академии же… Вас-то там выпускают раз в неделю.
– Почему вы решили, что она учится в «Умбре»?
– А где ж еще? – вытаращила глаза Мэйвис, став похожей на селедку. – Молодая, красивая, одета богато… У нас тут таких не водится. Только в школе этой вашей. Вы-то, небось, сами оттуда. Если б приехали откуда далече, то комнату бы сняли. Больше трактиров в Салвуде нет, только наш.
Айви улыбнулась бесхитростным рассуждениям Мэйвис.
– Все так. Значит, комнату она снимала четыре раза?
– Угу. Два раза подряд, потом две недели не являлась, потом снова дважды снимала. Платила сама, но была не одна. Вас же это интересует? – прищурилась Мэйвис.
Айви кивнула.
– С кем она была?
– Мужчина. Всегда приходил позже, уходил первым. Лица не видать, в плаще, сверху еще капюшон. Но из ваших, колдун.
– Как вы это поняли? – насторожилась Айви. – Колдовал?
Мэйвис поежилась.
– У меня бабка колдовать могла. Слабенько, но все же. Я чую силу-то, – пояснила она. – А колдун этот однажды Сэма опрокинул. Сэм напился, ну и баловаться немножко стал: то к Рику прицепился, то вон Луизу задирал… Колдун уходить собрался, а Сэм его увидел, начал кричать: мол, почему в плаще да капюшоне, неуважительно. Я, честно вам сказать, сама ничего не поняла… Только колдун рукой взмахнул, Сэм и отлетел. Вон, полку нам сшиб.
Мэйвис указала на хлипкую настенную полочку, где сиротливо стояли сухие цветы в неказистой вазочке.
– Вазу я потом принесла, – сказала она. – Из дома. Там раньше статуэтка стояла, разбилась.
– А дальше что?
– Да ничего, – пожала плечами Мэйвис. – Колдун ушел, Сэм оклемался. Полку Рик обратно приделал. Вот и все дела.
– Как зовут его, не знаете?
Мэйвис удивленно ответила:
– Нет. Разве ж представляться мне будут? Вы-то тоже имени не назвали.
– А внешность? Описать сможете?
Мэйвис мотнула подбородком.
– Говорю ж, в плаще, капюшон. Ничего не видать. А, ну…
– Что?
– Плащ черный, а под ним одежда светлая. При ходьбе полы распахиваются, вот и видно, какого цвета одежка. Всегда в белом заявлялся, я еще подумала, что странно: ведь дороги, грязь, кто ж белое надевает…
«Светлые колдуны, например, – мрачно подумала Айви. – Это их цвет».
– И кольцо у него на пальце было приметное, – продолжила Мэйвис. – Круглое, большое, сверху птица какая-то. То ли ястреб, то ли сокол. Не разобрала. Но красивое! Сверкало очень уж сильно.
– Спасибо, – поблагодарила она женщину. –