Ирма. Виктория Повольнова
его вглубь мешка. Малыш извивался, но визжал негромко. Видно, из-за того, что я сильно его сжала, прижимая к себе.
Я уже собиралась выйти из хлева, когда дверь во двор с грохотом открылась и Мира будто смерч выбежала на улицу, во всю глотку оря:
– Зоя Леонидовна! Зоя Леонидовна!
От вопля Миры поросёнок в моих руках пришёл в бешенство. Он с огромной силой начал вырываться из моих рук и визжать так, будто его резали.
Выпав из мира блаженства в суровую реальность, Глафира быстро оценила обстановку и пришла к верным выводам. Надо сказать, Зоя Леонидовна была права, когда говорила, что она умная свинья.
Оставшихся два поросёнка увидев бушевания мамы, тоже разошлись не на шутку, но громкий и грозный лай Атамана страшил их больше, чем вдохновлял материнский боевой клич.
– Паша, в клетку его! В клетку! – кричала мне куратор.
Я, что было силы, побежала в обозначенном мне направлении. Сама до сих пор не понимаю, из каких последних сил я держала вырывающегося порося.
Словно затылком я увидела, как Глафира отшвыривает в сторону Зою Леонидовну и как неминуемый смерч несётся в мою сторону. Столько страха и адреналина я ещё в жизни не испытывала. Я неслась будто спринтерский бегун, у которого от забега зависела жизнь.
В какой-то момент я услышал крик, а затем всплеск. И громкие матерные ругательства. Голос явно принадлежал Мире.
Для меня всё сейчас стало замедленной съёмкой. То, что мне казалось длится минутами, на самом деле были долями секунд.
Я буквально выкинула поросёнка в клетку, захлопнув дверцу на старый замок, что весел на ней, и будто лань забираюсь на её крышу. И в следующее мгновение Глафира со всей своей поросячьей мощью таранит клетку. Мне еле хватает сил удержаться на ней. Свинья, словно обезумевшая носится по двору. Крушит и переворачивает всё, кроме корыта со своей питьевой водой, в котором сидит ошалевшая Мира. Глаза у моей напарницы по пять рублей. Поросёнок в клетке тоже сходит с ума. Визжит, как ненормальный из своего мешка.
Глафира вновь таранит клетку.
– Мира, сиди в корыте. Атман, фас!
Услышав команду от хозяйки, Атаман бросает свой пост возле оставшихся поросят и злобно рыча, идёт наперерез Глафире. Надо отметить, что пёс уступал габаритами свинье, хотя был не из мелких. Свинья не собиралась сбавлять обороты, но стоило Атаману на неё грозно залаять, как спесь Глафиры тут же улетучилась. Атаман явно был у неё в авторитете. Он достаточно быстро загнал её в хлев. А после довольный улёгся у самого входа, позволяя Зое Леонидовне спокойно закрыть дверь.
Поросенок, в клетке почуяв отсутствие материнской поддержки, быстро утих. Я спокойно слезла с неё. Зоя Леонидовна помогла Мире подняться из корыта.
– Хорошо воду недавно заменила, – усмехнулась куратор.
Мире так смешно не было. Её дорогое дизайнерское пальто было полностью мокрым. Вода даже в сапоги натекла, судя по тому, как из них хлюпало при ходьбе.
– И что это было? – зло спросила