Электрические киты. Александр Касаверде
из которого ты не можешь выстрелить», и мать, и все остальные, и так противно от всего, что я решил повеситься. Думаю, по крайней мере, Марк не прав будет в своей теории с пистолетом… да я вообще всем им докажу, что они были не правы. В чем не правы, я, честно, тогда даже и не подумал. Просто бывает это чувство вселенской несправедливости по отношению к тебе. И это чувство – оно как мрак, темнота, смешанная с ватой. И она от головы по всему телу корни пускает и держит тебя так, что не отделаться. И это чувство – оно как грипп или ОРВИ, херово, но потом обязательно лучше становится. Но я тогда этого не понимал, я думал, что это херово навсегда.
Короче, я решил свести счеты с жизнью.
Смастерил себе завязанную бантиком петлю из простыни. Зацепил за люстру. И хорошо, что я пьяный был, потому что сделал все я коряво.
Упал, сорвался и зарыдал. Все сорвалось.
А вы как думаете? Кто бы вам тогда историю рассказал? Знаете, это такой самый дешевый трюк в литературе, когда рассказ, как сейчас, от первого лица и там типа интрига, что героя должен кто-то убить или что-то страшное с ним должно случиться. Рили? А кто тогда это рассказывает? Ну, короче, умора. Даже не знаю, кто такую чушь придумывает. Так вот, я падаю на пол, на колени, рыдаю, сопли льются. И в этот момент вижу конверт.
Тот самый конверт с Гагариным, который я стащил из портфеля моей мамы. Видно, он у меня из кармана выпал. И Гагарин так на меня смотрит и подмигивает. Типа: «Со мной полетишь?»
Я аккуратно вскрываю конверт. Думаю, что сейчас мне откроется какая-то важная тайна про отца. Представьте это чувство: вы вскрыли чемодан с кодом вашего рождения и ждете по меньшей мере ответа на главный вопрос своей жизни, разгадку семейной тайны или чего-то такое, что снова заставит вас поверить в жизнь. И что бы вы думали я там нашел? Рисунки! Да, именно рисунки.
На рисунках изображены кашалоты, разного вида киты. Они нарисованы на картах северных морей. Я совершенно не помню, чтобы их рисовал. Но каким-то шестым чувством понимаю, что это точно мои рисунки. Только ощущаю ком в груди.
И я рыдаю. Вот честно, форменная истерика, и сквозь слезы и всхлипы, как за стеклом, вижу воспоминание. Даже не то чтобы вижу, а чувствую. Я чувствую карандаш в руках. Как чья-то рука медленно водит мою руку. И вместе мы выводим линию, ведем ее неотрывно – так, что в итоге получается тело кашалота.
«Мечты – они как киты, – говорит голос. – Ты не найдешь их ни на одной карте мира. Знаешь почему? Потому что мечты сокрыты в глубокой темной ночи океана. И свет дотянется до них, только когда ты сам на них посмотришь. Вот ты знаешь, о чем ты мечтаешь?»
«Я мечтаю увидеть китов», – отвечаю я.
Под одним из рисунков подпись.
«Дорога к китам. Леня Чижев, 6 лет».
На рисунке в глубине синего моря, в толще воды, изображен синий кит. И над поверхностью – остров, на котором стоят, держась за руки, папа и мама.
Я должен проснуться.
Я должен проснуться.
Я чувствую соленую воду у себя на губах, ветер, кусающий лицо, вздымающиеся