Заступа: Чернее черного. Иван Белов
не суетись, – удержал Рух. – Если убьешь, он все одно улетит, все, тварь, предусмотрел. Ну, кроме моей гениальности. Я одной Пустышке башку прострелил, там у возочков отдыхает теперь.
– Но ведь есть и еще? – повел носом Бастрыга.
– Есть, как не бывать. Вторую в полночь должны были прибить наш общий знакомец Николя, будь он неладен, и графиня Лаваль. Вот щас и увидим, получилось у них или нет.
– Допустим, получилось, – глубокомысленно изрек черт. – Но где гарантии, что их только две?
– Гарантий нет, тут тебе не шляпная мастерская, – признался Рух. – Могут быть и еще, но это вряд ли. Я максимум трех заготовленных Пустышек видал, и тот колдун был древним и сильным, наш Шетень ему не чета.
– Твоими бы устами да водки хлебнуть. – Бастрыга снова приложился к бутылке.
Его подручные развлекались с догорающим умруном. Синее пламя почти улеглось, страшно обожженная тварь еще ворочалась и стонала на разные голоса. Черти грели лапы над огнем, передавали по кругу бутыль и вели светские беседы:
– Живучий, падла.
– Тепло ли тебе, девица?
– Пахнет как вкусно.
– Чурыга, глянь, человече горит!
– Ща погодь, потушу!
– Чурыга, сука, ты на меня ссышь!
Рух тяжко вздохнул и сказал Бастрыге:
– Поднимай орлов, пусть тащат колдуна на склад. И там у входа мужик связанный. Его тоже пущай волокут.
На складе было темно и страшно, ветер выл в проломах и прохудившейся крыше. Черти, шустрые и полезные сволочи, быстро развели огромный костер, стащив кучу досок и разворотив кусок трухлявой стены. Венька валялся рядом с колдуном и что-то мычал.
– Это кто? – поинтересовался Бастрыга.
– Бездушный один, – пожал плечами Бучила. – Пытался услуги свои навязать, вот и пригодился, стервец.
Шетень, похожий на мертвеца, вдруг дернулся и засипел, из-под век выкатились обратно зрачки, и он заорал.
– Ух, блядь, напугал, – отскочил и пьяно захихикал Бастрыга. – Он разве не сдох?
– Полетал-полетал и в старое тело вернулся, – хитро прищурился Рух. – А это значит…
– Что все Пустышки повыбиты, – догадался Бастрыга.
– Ты вроде черт, а умный такой, – уважительно сказал Рух. – Все верно, сбежать ублюдок не смог.
– И чего теперь? – дохнул перегаром Бастрыга.
– Раны смертельные, значит, помрет, – отозвался Рух. – Туда ему и дорога. Но есть один вариант. Колдун, если не нашел, куда всунуться, залезает в первого попавшегося бездушного, если таковой окажется рядом с телом. Нашему как раз повезло. Ну или нет.
Шетень испустил дух, и в тот же момент Венька по прозвищу Блудень дернулся, выгнулся колесом и сдавленно завопил. Из глаз, носа и ушей хлынула жидкая кровь.
– Он теперь Шетень? – на всякий случай уточнил Бастрыга.
– Ага, – подтвердил Рух. – Самый что ни на есть, только в теле другом.
– Колдовать будет? – опасливо отстранился черт.
– Это вряд ли. Связанный и с кляпом не опасен пока. Чтобы освоиться в новом теле, понадобится