.
плечом. Давай, миленький, давай… А если обсчитался и не тот столб? Математика не самая сильная сторона. Вот будет потеха… Опора вдруг дала слабину и сдвинулась с места. Над головой подозрительно затрещало. Нет, та опорушка, та. Столб провалился, и Бучила едва не упал следом за ним, с трудом удержался на ногах и опрометью кинулся по коридору, нещадно обдираясь о стены. Позади глухо ухнуло, словно вздохнул великан, пол под ногами заходил ходуном. Рух кинул взгляд за спину. Потолок, насколько хватало глаз, медленно оседал, оставшиеся столбы ломались, как спички, не в силах выдержать массу земли. Еще мгновение, и вся начальная часть подземного хода обрушилась. Оставалось надеяться на мастерство неизвестных строителей, иначе весь коридор грозил превратиться в натуральнейший склеп. И не хотелось думать, что будет с бедным вурдалаком, приваленным десятком берковцев [2] глины и каменных валунов. Интересно, сдохнешь с тоски и обиды или будешь тыщу лет землю несоленую жрать? Надо бы на досуге выяснить этот вопрос… По слухам, вурдалаки в могилках сотни лет могут живехоньки пролежать, и не дай божечки кому раскопать. Дюже злой выбирается из заточения вурдалак. И голодный прежде всего…
Строители, на счастье, все же не подвели, и нора обвалилась только там, где положено, наглухо отрезав дорогу возможным преследователям. А таковые бы точно нашлись. Хитро задумано. Недаром граф упомянул, что и из поместья можно такое проделать. Даже если вражины разыщут подземный ход и попытаются незвано-негаданно явиться на огонек, их ждет до крайностей неприятный сюрприз. Надо бы дома что-то подобное смастерить…
Узкий ход резко свернул налево. Огоньки отступающих основных сил маячили далеко впереди. Определенно, самое шустрое животное – это спасающий свою никчемную жизнь человек. Вона как улепетывают, хоть бы одна сука спохватилась, что куда-то запропастился героически раненный вурдалак. Неблагодарные сволочи. Потолок становился все ниже и ниже, и скоро пробираться пришлось, согнувшись в три погибели, то и дело скрябакаясь головой. В рожу вдруг ударил поток прохладного свежего воздуха, разогнав прель и затхлость подземного хода. Огоньки потухли, и Рух увидел среди кромешной тьмы светлеющее пятно. Через мгновение он пробкой вылетел из подземелья, едва не столкнувшись с мнущимся на выходе мужиком, и оказался в неглубоком овраге, густо заросшем папоротником и мохнатым хвощом. Над головой дыбились огромные елки, свесив с обрывистых склонов бородищи цепких корней. Среди ветвей проглядывали редкие звезды. За спиной зияла распахнутая, совсем крохотная, неприметная дверь, тщательно скрытая среди зарослей крапивы и бузины. Бучила захлопнул ее и понимающе хмыкнул. Снаружи дверца была обшита обомшелой сосновой корой. Днем в шаге пройдешь – не разглядишь. Где-то совсем рядом мелодично журчал ручеек и пищали оголодавшие комары. Скверня сменила цвет и заливала окрестности ядовитым бледно-зеленым сиянием.
Люди сбились в кучу, как овцы, слышалось тяжелое, надсадное дыхание. От запаха страха и пота кругом
Старая русская мера веса. Один берковец равен десяти пудам.