Личное дело красноармейца Антонова. Балашиха – Наро-Фоминск. Павел Шацкий
у тебя немая, – засмеялся Лукич.
– Нет! Вовсе я не немая! Здравствуйте, коли так.
– Уже легче. Тогда, пойдём, – сказал он и открыл дверь, впуская ребят.
В этом цехе было заметно тише, чем в «Чесальном царстве». Непривычная обстановка. Пол, вымощенный чугунными плитками, ажурная лестница чугунного литья с красивыми полированными перилами.
– Нам надобно выше подняться, – сказал провожатый и загадочно улыбнулся. Он медленно, немного подволакивая правую ногу, начал карабкаться по ступеням.
Ребята следовали за ним.
– Что там? Куда мы идём? – шептала Поля.
– Скоро увидишь, голубушка, подожди, – ответил Лукич за Павла.
Поля смутилась.
Поднимались долго. Лестничный проём был сквозным, и когда они очутились на пятом этаже, в щель пройденных ажурных пролётов был виден мощёный шахматной плиткой пол первого этажа.
– Ой, страшно! Я ещё не была так высоко, – сказала Поля и приложила ладонь к груди. Её сердце билось с двойной силой.
– Это ведь ещё не всё, – сказал провожатый.
– Как не всё? Мы на последнем этаже, – возразила девушка.
– Поля, Трифон Лукич на фабрике за часами приглядывает. Он дружит с моим папой. Я рассказал, что ты любишь наши часы и хотела бы побывать внутри. Ну вот, прошу, – театрально закончил Пашка, всплеснув обоими руками. Он указал на маленькую лесенку, ведущую на чердак.
Девица обомлела от неожиданности и восторга, граничащего с ужасом.
– Давайте за мной, – прокряхтел Лукич. Он вскарабкался по узеньким ступенькам, отомкнул дверцу, вошёл первым.
– Ну, что же вы, молодые люди. Али передумали?
– Нет-нет, – поспешил ответить Павел. – Поля, не бойся, поверь мне, – он протянул ей руку, приглашая подняться с ним по ступеням.
Скоро дети оказались в «часовом царстве».
По обе руки располагались огромные круглые окна. Стёкла на них местами были прозрачными, а где-то замутнёнными. Там в зеркальном порядке читались большие римские цифры и проплывали огромные стрелки. Через узкие окошки прозрачного стекла был виден город, пруд, фабрика. Внизу копошились люди.
Те самые чугунные ступени, ведущие в «часовое царство», внутренний двор и панно текстильщицы уже советской эпохи, вид на фабрику со стороны рабочего поселка (коллаж из фотографий автора и фото открытых источников)
– Мы будто на огромном маяке, а вокруг бушующее море, – вдохновлённо сказал Пашка.
– Это точно… Пашка, а что такое маяк? – спросила девушка. Она заворожённо продолжала рассматривать вид за стёклами.
– Я тебе потом объясню, ты лучше на часовой механизм посмотри, – ответил он, понимая радость и смущение подруги.
Ребята оказались по разные стороны гигантского часового механизма и смотрели друг на друга сквозь большие, как колёса телеги шестерни, зубчатые колёса, похожие на морской штурвал, и пружинки. Маленькие, как блюдце, зубчатые колёсики вращались быстро, средние размером с суповую тарелку, немного