Балатовский лес 2.0. Юрий Петровец
двое, – не раздумывая выпалила Марина. – При этом открытых вакансий около десяти.
Коридоры Балатовского казались бесконечными. На третьем этаже Полина перешла с эйчаром на «ты». На четвертом – подумала, что неплохо бы вновь заняться бегом. На пятом она прокляла свою обувь и решила больше никогда не носить туфли на каблуках. В конце концов она потеряла и счет этажам, и терпение:
– Признайся, это первое испытание: водить кандидата по кругу, чтобы посмотреть на реакцию в нестандартной ситуации?
– Поверь, мне тоже нелегко, ты мой третий кандидат за сегодня. Но мы на финишной прямой!
Марина оказалось очень общительной девушкой. За время вынужденного путешествия по Балатовскому Полина узнала о центре больше, чем за всю неделю подготовки к собеседованию и почти час ожидания в холле. Ей рассказали о проблемах с AISHA, расшифровали все знакомые аббревиатуры на дверных табличках, пожаловались на очереди в столовой, показали фотографии расцветшего кактуса. «Типичный экстраверт» – поставила диагноз Полина.
Во время учебы в университете столько рассказывали об «интроверсии» и «экстраверсии», что к выпускным экзаменам окончательно запутали! Одни студенты вспоминали про «разные направления либидо», другие бубнили про «полюса суперфактора», третьи пытались сравнить определения Юнга, Айзенка и Леонгарда, путая их между собой. Здесь же сомнений не возникало – вот он, экстраверт! Поместите в учебник для наглядности!
– Смотри, – наконец сказала Марина, остановившись у двери с подписью «Резник В. О.», – отдашь эти бумаги Виктору (так зовут твоего интервьюера). Встретить и проводить обратно я тебя не смогу, но вечером позвоню обязательно. Решения у нас принимают быстро, договоры и ставки стандартные, поэтому никакого томительного ожидания быть не должно. Удачи!
Виктор Ошерович
Виктор Ошерович Резник тщательно скрывал свой возраст, семейное положение, образование и происхождение. Поэтому, в отличие от любого другого крупного руководителя в Балатовском, именно его биографию знал каждый. Но равно как каждая бабушка по-своему знает, как готовить борщ, так и каждый сотрудник знал свою версию биографии Виктора Резника. Коллеги постарше были уверены, что он оканчивал мехмат ННГУ. Молодые же работники искренне считали, что его альма-матер ни много ни мало была Сорбонна. И только Борис Игнатьевич из Департамента проектов для органов государственной власти помнил, как их обоих отчислили после четвертого курса из СПбГУ, но распространяться об этом не любил. Почти в каждом отделе ходили слухи о его любовных связях с наиболее симпатичными сотрудницами этих отделов. Они обычно появлялись после незапланированных вечерних совещаний тет-а-тет. Как бы то ни было, в одном все сходились наверняка – официальной жены у него не было. Чего нельзя сказать о детях.
Версии о происхождении тоже разнились. Одни считали, что он не то с Брянщины, не то из-под Чернигова. Другие же