Торговец счастьем. Аджи Диас
страны, где всегда солнечно и нет зимы. Конечно, изначально ее планы были гораздо скромнее, но чем больше она узнавала о своих родителях, тем больше денег рисовало ей воображение. Но теперь ничего этого нет! Сладкие грезы рассыпались как карточный домик.
Дура! Как можно быть настолько наивной, ругала себя Коул. Крит притащил меня сюда ради этого проклятого дома, а я ведь его убирала, чистила!
Она сидела на полу родительской спальни и курила. Прошло несколько часов, как она побывала в том злосчастном банке, и иглоликий толстяк сообщил, что она по уши в долгах. Теперь она не Кларисса Дрим, а Кларисса Марс, но какой в этом толк? Новая фамилия принесла ей лишь разочарование и долги. Единственное что у нее теперь есть это только меч и браслет, лежавшие сейчас перед ней. Старье! Кусок старого металлолома. В ломбарде за них дадут не больше сотни. Девушка корила себя за легковерность, злилась и курила одну сигарету за другой. Ее обвели вокруг пальца, а ведь старушка Врабье учила их всю жизнь быть начеку и лишний раз никому не доверять. Но прекрасные перспективы и обещания того сыщика – кажется его звали Бимдан – вскружили ей голову.
– И что дальше? – спросила вслух Коул, держа в одной руке сигарету и взяв в другую сломанный меч.
– Ты у меня спрашиваешь самозванка? – раздался вопрос от стен.
Коул вздрогнула от неожиданности. Дом явно скучал, раз уж стал отвечать на риторический вопрос. Конечно, двадцать лет молчания не шутка.
– Не называй меня так! – сказала Коул затянувшись сигаретой. – Скоро нам придется расстаться дружок. Мне надо расплачиваться с долгами моих дорогих родителей и тебя придется продать.
– Разве не за этим ты сюда явилась? – уточнил дом. – Продать меня и уехать в ту сточную канаву, которую вы называете городом, где моих собратьев используют как живые заводы? Я слышал твой разговор с дворецким. Но рано еще отчаиваться, возможно, скоро удача снова будет благоволить тебе.
– Может быть. – ответила Коул мало верившая в эти слова. – Расскажи мне о родителях. Надо было еще вчера тебя спросить. Какими они были?
– Не самые лучшие хозяева. – с явной неприязнью произнес дом. – Я долгие годы принадлежал Марсам, изначально Тордалю Марсу, потом его сыну, а позже внуку. После его смерти я достался твоему отцу, Феликсу. В отличие от своих предков он редко появлялся здесь. Но после женитьбы прятал свою жену именно в моих комнатах.
– Прятал? Мою маму? О чем ты?
Коул к своему удивлению заметила, как в окне, в рамках фотографии, в зеркале, из всего, что имело отражающую поверхность и сделано из стекла на нее взирает она сама. Множество ее лиц, маленьких и больших, и каждая выражала разную эмоцию. Лица улыбались, корчили рожицы, показывали языки, хмурили брови или просто таращились на Коул немигающим взором.
– Неспокойные времена. – заговорили все лица, но голос по-прежнему исходил от стен. – Когда снаружи были слышны крики и выстрелы. Революция, гражданская война. Город сошел с ума. Люди убивали друг друга, аристократы, простолюдины, жандармы и маги. Вальма Марс