Сумерки «красных дней». Декабрь 1905 года в Иркутске. Максим Викторович Куделя
созвал иннокентьевских рабочих. Столяр Аношко сообщил, что из Иркутска получено тревожное сообщение. На станции Глазково «чёрная сотня» устроила погром. Грабят, поджигают магазины, началась резня. Охраны никакой нет. Надо немедленно ехать на помощь…
Илья во всю прыть сбегал домой за ружьём. Когда он вернулся, был уже готов поезд из шести вагонов. Собралось ехать более двухсот человек. Выбрали двух руководителей, – машинистов Бродецкого и Подгорбунского. Паровоз прицепили такой, как для курьерского поезда, и через четверть часа уже подъехали к станции Глазково. Высоко поднимались в морозном воздухе столбы дыма над горящими магазинами. Около станции – толпа самого подозрительного вида, большинство пьяных, много оборванцев, бродяг.
Иннокентьевские рабочие прошли к разграбленным домам. Грабители рассеялись. Стали собираться местные жители, глазковские железнодорожники. Пожарных было мало, работали плохо. Собравшиеся взялись помогать. Скоро затушили пожары. Тем временем пришли жители посёлка при лесопильном заводе. Сказали, что на их посёлок предполагается какое-то нападение. Отряд разделили на две части: половина осталась на станции, другая пошла к лесопильному заводу. Илья был в числе отправлявшихся к посёлку. По дороге остановились в депо. Протяжным гудком созвали рабочих, устроили небольшой митинг. Предложили иркутскому депо организовать у себя самооборону, так как томский погром, события того дня и многочисленные отдельные грабежи и убийства вынуждают к этому. В посёлок пошли уже вместе с иркутскими железнодорожниками. Продемонстрировали объединение рабочих, вселили страх в громил. В посёлке посоветовали в случае опасности дать гудок. По первому же гудку из депо явится помощь»105.
Исходя из упоминания Мухартовым пожаров, можно предположить, что выезд состоялся именно 18 декабря. Так впечатлившие молодого слесаря «столбы дыма над горящими магазинами», вероятно, имели источником уже выгоревший «Южный Кавказ», остатки которого какое-то время должны были дымиться. Учитывая то, что сам Мухартов в тушении пожара участия не принимал, возможно, что никакого тушения и не было. Собственно, и о погроме в рассказе речь не идет. Только о его последствиях.
Смена слесарей иннокентьевского депо, май 1905. Фото из личного архива А. В. Лукьянова
Интересно так же направление движения дружинников. Рабочий поселок при лесопильном заводе – это несомненно Порт-Артур, на краю которого (ближе к мосту через Иркут) находился лесопильный завод товарищества «Лаптев, Михайлов и Вишняков»106. Каких погромщиков там могли ждать и опасаться в эти дни? В каких громил вселили страх? Версия о том, что этот выезд мог быть вызван именно слухами о мобилизации «кавказцев» для ответного погрома, кажется не особенно противоречащей общей событийной канве.
О том, что такие слухи были и до какой степени они разрастались в условиях отсутствия надежной связи, можно получить представление
Железников Н. Жизнь и скитания изобретателя-самоучки. Девятьсот пятый год // Вокруг света, М.: ЗиФ, 1932, №5, С. 66—67.
См. напр.: Восточное обозрение, 1905, 28 мая, С. 4. Впоследствии паровая лесопилка.