Сильфиды, виллисы и прочая нежить. [История чёрного серебра]. Любовь {Leo} Паршина
![Сильфиды, виллисы и прочая нежить. [История чёрного серебра] - Любовь {Leo} Паршина](limg_read211584.jpg "Сильфиды, виллисы и прочая нежить. [История чёрного серебра] - Любовь {Leo} Паршина")
невероятно тонкими из-за облегающих рукавов с рядом мелких пуговок, ложащихся углом на тыльные стороны ладоней. На безымянном пальце правой руки у нее поблескивал перстенек из золота с зеленой бирюзой. Кроме него, на итальянке были серьги – простые золотые капельки – и тяжелый золотой медальон.
Кьяра, казалось, так глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, как к ней приблизилась Делия. А та подходила и подходила все ближе, с каждым шагом думая, что вежливым будет обратить на себя внимание и поздороваться, но слишком хотелось рассмотреть эту странную женщину. Когда их разделяло не больше трех шагов, Кьяра спокойно повернула голову и посмотрела на Делию без малейшего удивления, словно та покинула ее на минуту, прервав беседу.
– Мадемуазель Дево, добрый вечер, – произнесла она, чуть выпрямляясь на стуле.
– Мадемуазель Безаччо, – почти выпалила Делия, склоняя голову.
Кьяра улыбнулась.
– Я предпочитаю «сеньора». Но можете звать меня «мадам», если вам угодно. Рада с вами познакомиться.
– Как и я, мадам. Вы замужем?
– Была.
– О, мне так жаль!
– Не стоит. Мой муж умер много лет назад. Присаживайтесь, мадемуазель.
– Благодарю, – Делия присела напротив, старательно расправив складки блестящего атласа своего платья. – Знаете ли, мадам, – я вынуждена вас предупредить – о вас в обществе ходят слухи.
– Вот как? Быстро. И что же говорят обо мне?
– Разное. Ваш отъезд из театра вместе с Жюлем Серро произвел фурор. Если сможете разбить его сердце, вам будут завидовать все женщины Парижа…
– Сожалею, мадемуазель. В мои планы не входит разбивание его сердца. У нас с ним чудесные дружеские отношения.
– Он зовет вас богиней.
Кьяра от души, звонко рассмеялась.
– Какой милый мальчик.
– И оставил в тот вечер ради вас своего друга.
– Друга? Бросьте! Кавалера на один вечер. Скажите, а почему вас так тревожит судьба Жюля?
– Мадам, она меня вовсе не волнует! Я… – Делия вдруг почувствовала, что сорвалась почти против своей воли с лукаво-игривой манеры на простой разговор. – На самом деле, я хотела спросить вас про нечто иное.
– Прошу вас, спрашивайте.
– Вы были вчера в театре, видели меня.
– Да. Вероятно, для этого вы и выходите на сцену, чтобы вас видели.
– И вы смеялись. Вы насмехались надо мной?
– Отнюдь. Вас я тогда не знала. Меня позабавила только ваша манера танца. В отточенном умении вам не откажешь, но вы были смешны в своем стремлении понравиться своему покровителю. И в своей гордыне тогда, на поклонах…
Делия онемела. Ее лицо, грудь и ладони вспыхнули, она принялась, что есть силы обмахиваться веером.
– Да как вы смеете? Мой покровитель… – она усмехнулась. – Мой возлюбленный – маркиз де Венсен. И в его силах навсегда разорвать связь