Секс в человеческой любви. Эрик Берн
на путь смерти. С другой стороны, есть и такие, кто считает любой секс грешным. Сюда относятся святоши, а также такие принципиальные люди, как русские скопцы, имевшие обыкновение кастрировать себя, видя в этом залог благочестия. Несколько отличный тип представляют люди, сделавшие своим занятием профанировать все, что другие считают священным. Они могут организовываться в культ, как это делали ведьмы, или расхаживать парами в публичных местах в свитерах образца Cuff You[67].
С некоторой точки зрения[68] секс может быть прямым или извращенным. Это зависит от «контракта», или взаимопонимания между обеими сторонами. Если у них есть ясное взаимопонимание и если они его держатся, то их секс – прямой. Но если здесь замешана испорченность, эксплуатация, обман или какие-нибудь скрытые мотивы, то их секс – в той же степени извращение. Так, например, даже если кажется, что имеется взаимное согласие, пользоваться преимуществом над слабостью – это извращение, потому что в этом проявляется испорченность. Получить секс от маленькой девочки в обмен на пирожное – это испорченность, потому что, даже если она на это согласна, она подвергается эксплуатации, не знает, во что ее вовлекают и какие могут быть последствия. Это суждение следует юридическому понятию «контракта»: одного лишь согласия недостаточно для контракта; требуется, чтобы было «информированное» согласие.
Священники, практикующие «анализ взаимодействий», различают не только прямой и извращенный секс, но также священный и грешный. Если попытаться совместить эти точки зрения, то, по-видимому, всякий извращенный секс следует назвать грешным. Но, с другой стороны, не всякий прямой секс можно считать священным, и в этом два подхода различаются между собой.
Имеется сильная тенденция отождествлять святость с торжественной важностью: если что-нибудь доставляет удовольствие, оно уже не свято, и если кто-нибудь смеется, он профанирует святыню. Полагаю, что обе эти установки неправильные. Если секс признается, то радость и смех, столь же счастливые и человечные ощущения, также священны.
В цивилизованных странах, как и в нецивилизованных, секс нередко считается более священным, чем человеческая жизнь. Так, в штате Техас человек может быть юридически убит даже за ненасильственные сексуальные нарушения. В большем масштабе на войне считается правильным убить как можно больше человек, если надлежащее лицо это разрешит, взрыв сексуальной радости никакое лицо разрешить не может.
В гражданской жизни девиз: «Лучше смерть, чем секс» находит самое мрачное применение в американской тюремной системе. 200 000 заключенных федеральных тюрем, подчиненных Штатам, полностью лишены нормальных половых отношений. Эти мужчины и женщины, большей частью сильные и энергичные, для эмоционального выражения прибегают к гомосексуализму и убийству. И до сих пор никто не посмел разрешить даже женатым заключенным получать облегчение с помощью их законных жен, что могло бы создать некоторые условия
См. примечание в предыдущей главе. –
Имеется в виду анализ взаимодействий.