Посредник. Сергей Сергеевич Комяков
того, чего не хватало наверху в ледяной и безмолвной пустыни под громким названием Россия.
Яркий свет искусственного освещения уже заполнял все уголки помещения, когда механик Седов пыхтя, ввалился в тесную комнатку.
– Уф, – Седов сбросил со лба несколько едких капель пота, – дела.
– Опаздываете, – напарник Седова, бывший капитан планеристов, Артемов уже закончил подготовку проходного щита к работе.
– А куда деваться, – мотнул головой Седов, – проспал.
– Опять? – оскалился Артемов.
– Да, так вышло, – виновато проговорил Седов.
– Да что вы, товарищ Седов, – Артемов повернулся к Седову, – вы мне в отцы годитесь, а все оправдываетесь.
– Привычка, понимаете ли, – Седов быстро придвинулся к пульту проходного щита и стал включаться в работу, – привычка у меня такая выработанная десятилетиями свободной жизни наверху.
– Да не спешите вы, – Артемов усмехнулся, – вы здесь уже три месяца, а все не можете привыкнуть.
Седов пожал плечами:
– Представьте себе, не могу.
– Не можете, – широко улыбнулся Артемов, – никак не можете.
– А что делать, – Седов почесал голову, – здесь я три месяца, а наверху прожил сорок лет.
– Оно и верно, – Артемов положил ногу на ногу, – так и есть, я сюда попал в семнадцать, а осваивался года четыре. Все боялся, что зайдет воспитатель или педагог.
– Вот видите, – Седов достал салфетку и вытер потный лоб и шею, – видите. А я, сколько лет то план гнал, то вал. На работу опоздал, штраф получил, штраф получил в квартире холодно, жена штраф получила, переселяйтесь в мини квартиру пониженной теплоемкости. План не дали, паек урезали, паек урезали, выходные сократили. Не помогло медкарту отобрали, антидепресанты штрафные выписали. И прочая канитель. Так и научишься крутиться.
– Вот и не можете привыкнуть, что у нас ни планов, ни рабочего дня нет, – поиграл черным носком ботинка Артемов.
– Не могу, – честно сознался Седов, – никак не могу.
– Да ничего привыкните, – Артемов стал разминать плечи, – скоро вполне привыкните к этому аду.
– Аду, – Седов, наконец, успокоился, – да пожалуй, правильно сказано. Привыкну к аду.
Напарники несколько минут помолчали.
Мысли Седов постоянно обращались к тому заседанию воспитателей, когда было решено, что он бывший инженер и начальник конвейера, превратившийся в негативный элемент совершенно безнадежен.
Впрочем, это было ясно практически сразу, ведь за годы постоянной беготни по ледяному цеху, ночевок у станков и производственных совещаний Седов совершенно отвык от всей этой патриотической болтовни. Для него важнее были результаты производства, а не коллективное обсуждение нового фильма об очередных победах российского оружия или успехах хлолерного производства. Поэтому Седов, сначала и посмеивался, рассуждая о таких фильмах. Его логика