Последняя ведьма Гарца. Галина Яцковская
его с собой, и еще 100 за уборку после отъезда, потому что убирать придется всерьез, не то что разок метлой махнуть. Ты согласна, Лиза?»
«Угу, согласна,» – сказала я, выдирая очередную колючку из волос, и, пока мы поднимались в мансарду, все не могла понять, когда же я сказала Гризельде, как меня зовут.
«Устраивайся, милая Лиза. Жду тебя внизу через 15 минут.»
«Пятнадцать мало!»
«Тогда шестнадцать,» – великодушно разрешила Гризельда и исчезла.
Моя комната оказалась не большой и не тесной, а какой-то в самый раз. Полы, стены, потолок, все в ней было деревянным и тихо дышало тем необъятным лесом, в котором стоял дом. На двух огромных окнах не было занавесок, в рамы просто были вставлены черные лоскуты ночи, под скошенным потолком стояла застеленная кровать с яблоком и шоколадкой на подушке, а рядом с ней, на тумбочке светилась лампа под золотистым абажуром и лежала «Настольная книга цветовода», открытая на странице с фиалками. У стены напротив расположился солидный синий шкаф, вручную расписанный зелеными листьями. На самом крупном листе мастер оставил свое славное имя: Dr. Griseldа Wildfrucht, а на другом стояла дата: 30.04.1351. Был ли таким образом увековечен день покупки шкафа или момент окончания работ по росписи его листьями, а может, это был день рожденья хозяйки, все это я хотела у нее спросить за ужином, а пока открыла, наконец, свой чемодан, который до сего дня и помыслить не мог, что такое утонченное существо, как он, созданное для сверкающих аэропортов и люксовых отелей, будут нещадно трясти по камням и царапать дикими невоспитанными растениями. Я открыла его и. Не увидела ничего своего. Ни платьиц, ни туфелек, ни сапожек, ни даже пижамки, ничего! Это был не мой чемодан! Это вообще не мог быть ничей чемодан! Некоторое время я в обалдении смотрела на его содержимое: тут был коричневый сухой корешок, рассыпанные зерна овса, кусочек кварца, зеленая лента, костяной гребень, еще какой-то мусор, но в основном весь чемодан был набит шишками и желудями!
«Да,» – раздался позади мрачный голос Гризельды. – «Голыми приходим, голыми уходим… Все.»
Она вошла совсем неслышно. У, ведьма! – зло подумала я и резко обернулась. Старушка улыбалась.
«Прекрасные шишки! И желуди отборные! Это у вас в Москве такие растут?»
«Фрау Вильдфрухт! Гризельда! Мне завтра же надо в Ганновер, я перепутала чемоданы в аэропорту!»
«Разумеется, милая Лиза! Завтра же! Да я сама тебя отвезу! Самое позднее в сентябре!»
«Завтра!»
«Я и говорю к Рождеству. А пока не волнуйся, у меня все для тебя есть.»
Она взяла меня за руку и подвела к обшарпанному сундуку, который я раньше и не заметила в темном углу комнаты. Полустершиеся готические буквы на крышке гласили: Vorsicht, Munition! Осторожно, боеприпасы? Так она террористка? Главарь международной банды зеленых кобольдов? Гризельда слегка встряхнула сундук, я зажмурилась, но ничего не взорвалось. Ведьма подняла тяжелую крышку и извлекла на свет джинсы, просторную