Последний полет к Пси Октанта. Марина Сарычева
взглянул на друга сначала удивленно, потом во взгляде появилось что-то вроде сожаления.
– Завидую, – вдохнув фильтрованный дымок венерианского вьюна, произнес он. – Моя работа вроде бы не хуже твоей… Инструктор в училище астронавигации – бесспорно уважаемый человек! Но я тебе кое в чем признаюсь, Вань… Моя работа мне не слишком интересна – не мой масштаб!
– А чем бы ты хотел заняться, Миша? – озабоченно спросил Завадский.
– Пока не знаю, но чем-то более ярким, более значительным, может быть, даже запредельным! Я сейчас как раз над этим думаю.
Завадский, сделав быструю затяжку, отложил сигарету в сторону. Струйка табачного дыма потянулась вверх. Ярко-синий Антей сердито кашлянул и вылетел из комнаты.
– Что, не любишь табак? – бросил ему вслед хозяин дома, затем повернулся к гостю.
– Пожалуй, я брошу курить. Сам не знаю, для чего я это делаю. Даже Антей, и тот против, а про Ольгу я вообще молчу.
– Так ты переходи на травяные с электронным фильтром. Тут сейчас такой широкий выбор: и тонизирующие, и успокаивающие, и от давления, и от мигрени, и даже сахароснижающие. Одна сплошная польза, к тому же чистые легкие. Так что ты подумай над этим!
– Баловство это все, забава для женщин и юнцов, – отмахнулся Завадский. – Не хочу я курить травяные, уж лучше просто брошу.
– Правильно, не стоит быть как все, – неожиданно одобрил Рыжкин. – У нас с тобой особый путь. Они еще о нас узнают, мы с тобой еще такое замутим…
– Ты часом не бредишь? Да что такое мы можем замутить? – озадаченно спросил Иван и получил в ответ самую загадочную из всех загадочных улыбок Рыжкина.
Насладившись эффектом, Михаил произнес:
– Ты обо всем узнаешь в свое время. Потерпи, осталось недолго. А сейчас давай еще выпьем!
Глава четвертая
Было непонятно, почему он здесь совсем один. Ведь когда-то у него была большая семья: несколько десятков взрослых и множество малышей. Он и сам тогда был малышом: сидел за спиной у взрослого и слушал его бесконечные рассказы о жизни берлунов и богов.
Вставало и садилось белое солнце, его сменяли две серебристые луны, потом вновь вставало солнце, и так бессчетное множество раз. Розовели залитые утренним солнцем серые скалы, а в свете лун они приобретали нежный серебристый оттенок. Где-то далеко, в туманной дымке, блистали заснеженные вершины.
Огромное каменистое плато, по которому бродили малыш и взрослый, излучало приятное тепло. Поверхность плато испещряли многочисленные трещины, в которых струились быстрые прохладные ручьи и небольшие речушки. Иногда взрослый останавливался возле речушки, наклонял верхнюю часть туловища вниз, запускал все четыре свободные лапы в воду и доставал оттуда разных трепыхающихся существ, которых отправлял прямо в рот. Для малыша он тоже доставал пищу из речушки, но то были какие-то мелкие копошащиеся червячки, удивительно