Кровь на бумагах. Наперегонки. Михаил Дунаев
меня бояться! Меня кто-нибудь ожидает?
Лейтенант прокашлялся – Полковник Штрахвиц.
***
Лейтенанта Вермахта Иоганна Штрахвица он помнил еще по Западному Валу. Тогда, в 613 запасный батальон фронтовой связи прислали пополнение – и среди них этот прожжёный фронтовой офицер (странно только, что капитан, в его-то годы… кажется). А после событий в Нормандии Иоганн отлично зарекомендовал себя, был награжден за храбрость и отправлялся в отпуск в Париж.
И так уж сложилось, что капитана (да-да, всё-таки капитана) застали за знакомством с штрумбаннфюрером из местного отделения гестапо, а уж после всплыли факты и свидетельства, подтвердившие участие капитана Вермахта в жестоких расправах против парижан. За что нашего нового знакомого должны были подвергнуть трибуналу, если бы не заступничество генерала…
***
Дверь открылась. Рихтер хлопнул руками, и протянул ладонь:
– А! Какая встреча! Рад вас видеть в моем штабе. Вы уже приняли дела у вашего предшественника?
Штрахвиц козырнул, после чего пожал руку Максу:
– Добрый вечер. Да. Как видите, процесс идет. Но не могу понять, зачем меня отправили к вам.
– По очень значительному делу. Мне нужен помощник для проведения наших больших маневров. Это передовой военный опыт!
Штрахвиц усмехнулся. Он-то слышал, как Макс воевал в прошулю кампанию…
– В этих маневрах участвуют и американцы и англичане, и мы отладим правила будущей игры. Заодно немного поиграем и с нашими соседями. Если всё пройдёт удачно, вы получите назначение в Академию, выйдете через годик с золотыми листьями, вместо ваших катушек. Что еще нужно такому военному как вам…
– Только мирное небо над головой.
Рихтер скупо улыбнулся:
– А, вы уже изучили бумаги… тогда нет смысла вас обнадёживать. Давайте готовиться согласно плану. Как там поживают наши визави?
– Имеете в виду Отдельную танковую бригаду?
– Именно!
– Мирно. Они еще не подозревают о произошедшем. Боевое охранение выставлено высоте 140 и сосредоточено в квадрате Танго-Фокстрот 39. Мы подготовили оборону в два эшелона вокруг города, на случай контратаки противника.
– Неплохо! Что там с дном реки? Все еще танкопроходимо?
– Мы уже работаем над этим. С нами на связи морские минные авиазаградители.
– Славно. Спросите в приемной пару чашек, мы с вами кофе выпьем, мне жена передала термос в дорогу. – Рихтер набросил на стул китель – Не забудьте, у нас еще полно работы! Никто не может знать, что могут учудить наши соседи. И, зачеркните на календаре 4 мая.
2. Тяжелая работа
5 мая, 03:15
Рихтера оторвали от чуткого, прерывистого сна криками «Атака, атака!» и воем сирен. Его будто сорвало с кровати, и он подбежал к окну. Во дворе суетились зенитчики, разворачивая стволы орудий к звёздам. Небо покрылось разрывами, рыжими стежками очередей и столпами света от прожекторов. Ночь заполонил грохот воздушной атаки,