Врата Кавказа. Максим Алексашин
Оба отзываются, какое бы из их имён ни произносили при них!
– А это кто? – Лазарев указал взглядом на распростёртого у его ног человека.
– Не могу знать, ваше высокоблагородие! – разведя руками, ответил Котляревский. – То ли пленник, то ли шпион. Был привязан к седлу одной из горских лошадей.
– Это кто ж шпионов к седлу привязывает? Ладно, разберёмся! – произнёс Лазарев. – А где этот солдат, меткий стрелок, спасший тебе жизнь? Как, говоришь, его зовут?
– Сержант Лисаневич. Звать Дмитрий… Наверное…
– Позови-ка его сюда.
Котляревский шмыгнул в темноту. Тем временем подполковник Лазарев присел на корточки рядом с окровавленным человеком и, взяв его за плечи, заставил подняться. Будучи от природы добрым и чутким, Иван Петрович не мог спокойно смотреть на человеческие страдания.
– Ты кто? – глядя в воспалённые глаза незнакомца, спросил Лазарев.
По щекам человека потекли слёзы. Он поднял голову, и взгляд подполковника встретился с тяжёлым взглядом много познавшего на своём веку. При этом незнакомец вряд ли был старше двадцати лет, но невзгоды уже легли на смуглое лицо бороздами первых, ещё не глубоких, морщин. Несмотря на жалкий вид, красочная одежда юноши выдавала в нём именитого гражданина. Цветастый шёлковый шапик[10], широкие шаровары шалвар ярко-синего цвета, длинная темная шерстяная чуха[11] с откидными, свисающими с плеч рукавами, подпоясанная богатым хонджаном[12] с двумя золотистыми кистями, и сапоги на толстой подошве и высоких каблуках с острыми, загнутыми вверх носками ярко свидетельствовали о знатном происхождении. Лазарев пригляделся к его одеянию и безошибочно установил его принадлежность к армянам. Неожиданно разжав кулак, окровавленный человек протянул русскому подполковнику крестик, кивком предлагая взять его.
– Спаси тебя Господи! – принимая из рук армянина крестик, произнёс Лазарев.
Перекрестившись, подполковник надел его на шею и, согласно традиции, расцеловал плачущего армянина. Иван Петрович несколько успокоился, понимая, что армянин не лазутчик, а просто несчастный человек, волею судьбы попавший в их лагерь. За годы службы на Кавказе он прекрасно знал, что мусульманин не осквернит себя тем, что возьмёт в руки крест. Поэтому знакомство такого рода было самым лучшим залогом добрых чувств незнакомца.
– Цагавори Иракли! – выдавил из себя армянин.
– Тебя зовут Цагавори Иракли? – спросил Лазарев, ткнув в грудь пальцем армянина.
Тот отрицательно покачал головой. Высоко подняв указательный палец вверх, армянин с придыханием почтительно повторил фразу и указал на крестик.
– Он говорит, что этот крестик вам передал сам картли-кахетинский царь Ираклий, – послышался голос майора Карягина, прибежавшего на шум. – Этот армянин, видимо, жил в Тифлисе и может многое поведать о нынешней ситуации с той стороны Кавказского хребта. Я однажды
Цветная рубашка с низким воротом и боковой застёжкой из тёмной шерсти или хлопка, обычно синего цвета, с широким подрубным швом на талии.
Тип черкески.
Тканая узорчатая и довольно плотная тесьма шириной примерно 2 сантиметра с кистями на концах, застегивавшаяся спереди.