Русская литературная критика на рубеже ХХ-ХХI веков. Юлия Говорухина
стратегии. В рамках «реставрационной» стратегии написаны две работы («Сила и бессилие соблазна» (1991), «Страсть к разрывам» (1992)), опубликованные в «Новом мире». В них история мыслится как процесс, в котором в сложных отношениях находятся век минувший и нынешний, переживание разрыва между ними – особенность сознания современного человека, источник душевного дискомфорта и тех отклонений, которые фиксирует А. Немзер. Речь идет о сформированной прошлой эпохой нужде в идеологии и идеологах, мифах, идеологической интерпретации мира/текста226. Эта черта исследуется и как ментальная, и как интерпретационная (в смысле вычитывания смыслов227), свойственная советскому читателю на протяжении всего ХХ века. По контрасту с идеологическим критик выстраивает собственный анализ произведений Кормера, Бородина, рассматривает ту или иную идею, точку зрения в отношении к ее носителю, критика интересует личная мотивировка идеи, проблема соотношения и взаимовлияния идеи и судьбы. В отличие от В. Потапова, А. Немзер не смотрит на авторов как на создателей идеологии, а на текст как на ее носителя. Подход к интерпретации – личностно ориентированный – декларируется самим критиком в качестве не только выбранного, но и объективного, единственно возможного в ситуации активного созидания новых мифов228.
В статье «Страсть к разрывам» А. Немзера интересуют не только внутренние противоречия концепций оппонентов, но сами механизмы проявления нового мифа. Критик обращается к логике суждений А. Латыниной, Л. Аннинского, М. Эпштейна, ему интересны общие законы существования новейшей мифологии, методологические принципы ее возникновения и функционирования. От содержательного уровня концепций оппонентов А. Немзер переходит, таким образом, к осмыслению типов мышления, к стратегиям. Наличие мифов и легкость их восприятия современником, по мнению критика, – результат той пустоты, которая явилась следствием разрушения советских идеологических мифов, разрыва между минувшим и настоящим веком.
В аналитически ориентированной работе 1993 года («Двойной портрет на фоне заката»229) категория времени, истории мыслится иначе. Теперь А. Немзер отталкивается от текста, в котором отразилось мироощущение, ощущение времени конкретного автора (Т. Кибирова, А. Слаповского). «История» мыслится как синоним реальности современника, противопоставленной пространству мифов, в котором долгое время существовал советский человек230. Разрыв с историей теперь сопряжен с такими угадываемыми Немзером ощущениями, как тревога и чувство вины, конца – категориями экзистенциальными. В статье 1998 года («В каком году – рассчитывай…») они станут преобладающими. Если в 1993 история как настоящее бытие мыслилась в качестве временно потерянной нормы, возвращение к которой жизненно важно, то в 1998 ее существование мыслится относительным231. Важно, что из потока литературы А. Немзером вычленяются тексты, общий
В статье «Страсть к разрывам» критик пишет: «Противоречат же они [люди, подверженные страсти к разрывам – Ю. Г.] подходу “по одежке”, когда в оппоненте-современнике или изучаемом писателе, мыслителе, политике, идеологе времен минувших видят представителя некой конфессии, нации, узкой традиции, сословия – и только» (см.: Немзер А. Страсть к разрывам. С. 226). В работе «Сила и бессилие соблазна» делает подобное заявление: «соблазны никуда не деваются, и тоска по идеологии, неотрывная от “идеологических подозрений”, – один из них» (см.: Немзер А. Сила и бессилие соблазна. С. 212).
«Рецепт» такого вычитывания реконструирует А. Немзер в статье «Сила и бессилие соблазна»: «Рецепт ясен: вывернул писателя наизнанку, обрубил лишнее, чуть сдвинул тональность – и готов “идеолог”, которого можно разоблачать во имя утверждения собственной “идеологии”. В оны годы так обходился Аннинский с Трифоновым, недавно с Владимовым, теперь – с Леонидом Бородиным («Литературная газета», 7.11.90), о котором у нас речь впереди. Можно понять критика, давно и прочно стоящего под штандартом с надписью “Ищу идеолога!” (вариант для публики: “Скажи наконец, что есть истина”)» (см.: Немзер А. Сила и бессилие соблазна. С. 202).
«Мне бы хотелось, чтобы мои возражения героям статьи воспринимались как возражения личностям (а не представителям той или иной идеологической тенденции)», «Речь стоит вести не об идеологии критика, а об индивидуальных ориентирах» (см.: Немзер А. Страсть к разрывам. С. 236).
Знамя. 1993. № 12.
Так, творчество Кибирова и Слаповского, по мнению А. Немзера, «это попытки вернуться в историю из сумрачного леса, где оказались, увы, не только те, кто подобно поэту и прозаику ныне достигли средины странствия земного» (см.: Немзер А. Двойной портрет на фоне заката. С. 192).
В статье «Торжествует связь времен. Но связь-то предполагает два опорных пункта: прошлое и настоящее. Когда второй пункт отсутствует, надо искать какое-то другое слово», «и все же, вспоминая лучшую прозу последних лет, мы в гораздо большей мере ощущаем ее обусловленность современностью, чем прямую на современность направленность» (см.: Немзер А. В каком году – рассчитывай (заметки к вечному сюжету «Литература и современность»): [Электронный ресурс] // Знамя. 1998. № 5. URL: http://magazines.russ.ru/znamia/1998/ 5/nemzer.html (дата обращения: 15.09.2009)).