Японская кукушка, или Семь богов счастья. Татьяна Герден

Японская кукушка, или Семь богов счастья - Татьяна Герден


Скачать книгу
мизерное, служба помогает ей не чувствовать себя приживалкой в собственном доме на шее у пожилой матери. А мне почему-то показалось, что она уехала из дома из-за меня. Может, ей было слишком горько видеть меня таким неудачником, на костылях? Особенно после того, как она познакомилась с Костей.

      Мне опять стало очень скучно и одиноко. В моём отношении к Косте произошла какая-то перемена, связанная с отчуждением, причины которого было трудно понять. Я уже не ждал его, как раньше, поскольку мне было жутко стыдно, что я усомнился в его добром отношении ко мне, но, с другой стороны, я не знал, каково на самом деле было его отношение – ведь, возможно, он просто чувствовал свою вину, что наша встреча закончилась так драматично для меня, и хотя я сам как дурак помчался от него прочь и так глупо покалечился, он был к этому всё-таки причастен. То есть, думал я, его просьба к отцу похлопотать о моём деле была, скорее, из жалости, а не из стремления постоянно видеть меня подле себя на курсах академии, да и жёсткий Костин взгляд тогда, перед моим роковым бегом к оврагу – он не давал мне покоя, он пронизывал меня насквозь каким-то внезапно пробежавшим холодком, возникшим, по-видимому, вследствие извечной человеческой привычки разделения мира на он и я, свои и чужие…

      Чтобы успокоиться, мне надо было бы поговорить с Костей, в конце концов, написать ему и объясниться, но я не мог придумать, с чего начать и что сказать даже в уме, не то что на бумаге. Как только я начинал придумывать фразы своего письма, они не клеились, звучали чопорно и глупо, как будто я винился перед ним – но в чём? В своей несуразности? Но тем самым я только подчёркивал её – эту самую несуразность – и переживал вновь разрыв с ним, вспоминая последние минуты перед расставанием и эту мёртвую кукушку с простреленной головой, её грязные, окровавленные перья прямо перед моим носом, и это было ужасно и невыносимо больно, больно. Больно.

      В один из таких дней, когда я пытался решить, что же всё-таки написать Косте, я медленными кругами передвигался по спальне, то и дело откладывая в сторону поднадоевшие мне костыли и машинально перебирая предметы на мамином комоде. В который раз я доставал оба японских веера из футляров, бессмысленно щёлкал ими как ножницами – раскрывал, разглядывал и собирал, потом подолгу пялился на открытки с неизвестными мне буковками, но они по-прежнему хранили тайну непонятного мне алфавита, и я не знал, чем бы ещё я мог себя развлечь.

      На этот раз, стоя у комода, я обратил внимание, что на его поверхности пролегли островки неровных полос – там, где я трогал предметы, пыли не было, а за большим квадратным зеркалом в тяжёлой старинной оправе, прислонённым к стене – была. Тогда я решил протереть пыль и за зеркалом, чтобы не было заметно, где я трогал предметы без спроса, а где нет. Осторожно отодвигая зеркало, к своему удивлению и мгновенному восторгу, я обнаружил за ним две крохотные фигурки с первого взгляда похожие на что-то вроде маленьких нераскрашенных матрёшек. К тому же они изрядно запылились.


Скачать книгу