Тропой Койота. Плутовские сказки. Пэт Мэрфи
к молитвам рабов, разве все рабы не сделались бы свободными? Ниса покачнулась. От дыма ей сделалось худо.
– Чего же ты хочешь, малышка? – раздался рядом беззаботный мужской голос, соленый, как морской бриз.
Ее увидели? Кто же это? Сможет ли он узнать ее и донести о ее самовольстве хозяину? Ниса хотела было встать, но ноги подвели. Осев наземь, она огляделась, но на улице не было видно ни движения.
– Что с тобой, малышка?
Сверху упала тень. Темный силуэт навис над головой, заслонив собой пляшущие звезды.
– Владыка? – прошептала Ниса.
– Спасибо за дары, – сказал тот. – О чем ты просишь?
Неужели… бог?
Не смея проронить ни слова, Ниса качнулась вперед, опустилась на колени и припала лбом к земле у его ног. Волосы взъерошил ветерок, холодный, словно дыхание глубокой пещеры.
– Говори же, – прошептал тот, кто стоял над ней.
– Мне нужна новая дорога, – сказала она, не поднимая лица от пыльной земли. – Прошу тебя, о, Благодетельный, укажи путь, ведущий в другом направлении. Не хочется мне идти тем путем, которым я следую сейчас.
– Но если я направлю твои стопы на новый путь, последуешь ли ты всюду, куда он ни поведет?
Спину обдало холодком, руки и затылок покрылись гусиной кожей. Недаром ведь сказано: богов не тревожь – сам тревог наживешь…
Однако ее купил Аристид, а отвратительнее него – еще поискать. Любой путь, что уведет Нису от такой судьбы, наверняка лучше.
– Да.
– Будешь ли ты рада перемене?
– Да, – прошептала Ниса, все так же глядя в землю.
– Подними взгляд.
Ниса выпрямила спину, подняла голову и взглянула на темный силуэт. Бог поднял керикион – крылатый жезл вестника, обвитый змеями, и ударил им Нису в лоб. Удар был так силен, что девочка рухнула наземь. Лоб обожгло, как огнем, в голове закопошились змеи.
Открыв глаза, Ниса увидела над собой утреннее небо и склонившуюся на ней у подножия гермы Евдокию с ковшиком в руке. Мокрое лицо, шея и волосы мерзли. За спиной Евдокии стояли Киприос с Мегаклесом. Ниса повернула голову. Взятый с кухни горшочек лежал на боку, его содержимое рассыпалось по земле. Благовонное курение, подаренное Лирис, прогорело, превратившись в хлопья серого пепла, а Нисину кровь и вино пополам с водой, принесенные в дар Гермесу, до капли впитала истомленная жаждой земля. Может, эта встреча во тьме ей всего лишь приснилась?
– Что с тобой? – спросила Евдокия.
Ниса хотела ответить, но жар закупорил горло. Перед глазами мелькнула тень, в мыслях словно бы что-то сдвинулось. Губы дрогнули, зашевелились сами собой:
– Небо пеняет крыше, завидуя твердой кровле.
– Что? – удивленно переспросил Мегаклес.
– Держись середины дороги, – продолжала Ниса, садясь и отодвигаясь назад, к середине улицы.
– Ниса, ты в своем уме? – спросила Евдокия.
Трах! О землю со звоном разбилась соскользнувшая с крыши