Хелицеры. Александр Паринов
золотистым, а затем кроваво-красным. Начало холодать. Девочка по-прежнему лежала на скале, пребывая в полудрёме, поэтому не сразу заметила существо.
Точнее сказать, не заметила вовсе. Однажды, когда они с матерью стирали бельё, Хусни увидела, как на участке реки, где вода текла относительно спокойно, та была настолько прозрачной, что становилась невидимой. Когда она погружала ладонь в воду, то о воде напоминали только пузырьки воздуха и ощущения прохлады.
Похожее происходило и теперь. Существо не было невидимым. Оно отбрасывало тень, и было непрозрачным. Но разглядеть его девочка не могла. Словно на глазу выросло бельмо ровно в том месте, где существо находилось и меняло направление вместе с движением существа. И главное – существо явно двигалось к Хусни.
Чем ближе существо становилось, тем труднее девочке было удерживать его в поле зрения. Глаза закатывались сами по себе, словно она не спала несколько дней.
Девочка ясно осознала – существо, скорее всего, причинит ей вред. Убьёт и съест. Но страха не было. Хусни поняла, что именно этого хотели её родители, ворожей, староста и люди, которые привезли девочку сюда. Значит, так и должно быть. В этом и заключается её предназначение, как, например, предназначение овец – давать молоко, шерсть, кожу и мясо людям. Но оставалось любопытство, которое пробивалось даже сквозь затуманенное сознание.
Нечто двигалось очень осторожно, словно не оно представляло опасность, а, наоборот, – маленькая девочка являлась здесь самым страшным хищником.
– Ты кто? – попыталась задать вопрос Хусни, но из горла вырвался лишь хриплый стон. Она почему-то была уверена, что приближающееся нечто – разумно. В голову пришла отчаянная мысль.
Даже если оно понимает речь, оно не поймёт меня.
И сразу же следом —
Может, оно боится?
Хусни почувствовала, как существо замерло. Острая боль прожгла её тело в районе затылка. В глазах заплясали искры. Хусни грустно улыбнулась. Осталось недолго.
Она ошиблась. Боль ушла, оставив после себя ноющую пульсацию. Но девочка чувствовала, что оно всё ещё рядом.
Она поймала себя на мысли, что забытьё понемногу уходит, и способность мыслить трезво возвращается. Рядом раздалось шипение, затем ей в нос ударил резкий мускусный запах, и девочка почувствовала, как на неё льётся какая-то маслянистая жидкость.
Хусни замерла и лежала, почти не дыша очень-очень долго, пока точно не удостоверилась в том, что «нечто» исчезло. Странная жидкость успела высохнуть, впитавшись в кожу и ткань рубахи, но запах не исчезал.
Когда начало светать, Хусни собралась с силами и поднялась с камня. Дрожа и стуча зубами от холода, она огляделась. Вокруг никого не было. Цепь, которая должна была удерживать Хусни прикованной к камню, обрывалась у основания. Девочка пригляделась. Если бы металл мог гореть – она бы подумала, что кто-то сжёг несколько колец цепи. Камень вокруг словно оплавился. Приглядевшись,