Девятнадцатый. Дина Данилова Dayllary
маминых талантов, не то, что Кайл, – она кивнула на брата, который по-прежнему пребывал в молчании. – Но и он не целитель. Чтобы спасти отца, наверно, нужны были мамины руки. Ничто другое не могло помочь.
– Так он умер? – настаивал Ирвин, понимая, что его охватывает грусть о том странном юноше с синей искрой в глазах.
– Нет. Он просто исчез. Однажды, сразу после того, как я потеряла своего первого ребёнка, мы проснулись утром, а его не было. Я надеялась, что он ушел и вот-вот вернется, но Кайл… он чувствует. Он сказал: «его в этом мире больше нет». Вот и все. Потом умер и второй малыш… Мы убедились, что тоже находимся под проклятием, и ушли сюда. Мой муж знает, где меня искать, но мне кажется, что он не захочет жить здесь.
Наступило молчание, в котором отчетливо было слышно сопение новорожденной девочки. Ирвин невольно вспомнил, как семнадцать лет назад он проснулся от звонкого плача младенца в своем доме, и как бежал опрометью вниз по лестнице, чтобы впервые увидеть свою дочь.
– Не рассказывайте о нас в городе, – неожиданно попросил Кайл.
Ирвин подошёл к нему и внимательно вгляделся в его лицо, казавшееся безумно печальным.
– Вам никто ничего здесь не сделает. Вам нечего бояться.
– Скорее, на нас станут молиться, в надежде, что мы сможем снять проклятие, – возразил Кайл. – А нам так хочется просто жить. Я хочу найти женщину, чтобы мы вместе боролись за наших детей. А быть надеждой целого города… неоправданной, заметь, надеждой, я не желаю. Я не знаю, как прекратить всё это. – Он коротко улыбнулся. – Ты ведь за этим пришел? Узнать, не может ли кто-нибудь из нас остановить проклятие?
Ирвин покачал головой:
– Совсем не за этим, малыш. Я пришел попросить у вас прощения.
Снова наступила тишина. Брат и сестра смотрели на гостя изумленными глазами, не смея вымолвить ни полслова.
– Так что же? – тихо спросил Ирвин. – Получим ли мы прощение детей женщины, которую мы предали смерти?
Сьюзен подошла к брату и обняла его.
– Я прощаю, – сказала она. – Вы дорого платите за свою вину, я знаю боль, которую вы чувствуете. Я не могу не простить.
– Я тоже, – полушепотом ответил Кайл.
– Мы прощаем. Если бы наше прощение спасло ваших детей! Если бы так! Это было бы самым большим счастьем для нас!
Кайл заплакал, стараясь спрятать лицо в рукаве платья Сьюзен. Глядя на них, Ирвин почувствовал, как по его лицу тоже катятся слезы.
– Я пойду, – сказал он. – Меня ждут… жена, дети… Знаете, моя дочь – первая урожденная ведьма в нашем городе. Она помогла родиться твоей девочке.
– Значит, я дважды должна простить вас всех. А может и стократно, – откликнулась Сьюзен. – Я даже… Кайл, можно я скажу ему?
– Конечно! – вскинулся тот и даже чуть подтолкнул сестру навстречу Ирвину.
– Не толкайся! – по-детски сердито воскликнула она. Потом помолчала и нерешительно пробормотала, нервно убирая с лица волосы: – Отец рассказывал о тебе. Незадолго до своего исчезновения он начал разговаривать во сне. Я слышала по ночам,