Пустынная дорога смерти. Наталья Михайловна Савельева
утро, когда молочный восток освещает своей нежностью небо, когда могучий Аббадон засыпает, убаюканный ласковым пением хрупких белых лилий и тихих ветров, когда город пробуждается от жутких кошмаров, избавляясь от тумана и чудовищной тени Азраила. Это те мгновения, когда пробуждаются архангелы и прячется в тени старых тополей и дубов мрачный Самаэль.
Дин сидел на кровати и бесстрастно смотрел в светлеющее небо. Сил у него совсем не осталось. Неожиданно зазвонил телефон.
– Чёрт! – громко выругался он. После вчерашнего вечера голова его сильно болела и гудела. Он медленно встал и слегка пошатываясь пошёл к прикроватной тумбочке, на которой лежал громко игравший мобильный телефон. Он снял трубку. – Да?
– Дин, – прозвучал взволнованный голос его напарника в трубке. – У нас здесь труп. Тебя требуют на место преступления.
– Чёрт, Джим, ты можешь испортить настроение с утра! – выругался в слух Дин. Он думал, что это снова либо самоубийство, либо драка пьяных бездомных из-за карт. К таким происшествиям он относился с пренебрежением и отвращением. – Где произошло убийство? Куда мне нужно ехать?
– На кладбище Сансет Хоррор. О, Бог мой! Дин, такого я ещё не видел! Ты будешь поражён, я уверен.
– Еду, – хмуро пророкотал Дин в ответ и положил трубку. Он вновь взглянул в мутное, иссиня-чёрное небо, несущее в своём тяжёлом брюхе влагу, но на этот раз он вздрогнул от неожиданно охватившего его чувства страха, ведь что-то негромко нашёптывало ему, что это только начало смертей, страха, и ночи в Грейвс-Сити. Он чувствует, что время ускользает сквозь цепкие пальцы его жизни, как горячий песок раскалённой пустыни ада. И от этого он чувствовал боль…
В жизни мы часто не можем познать нашу собственную сущность. Существуют вопросы, на которые нет ответов. Что такое боль, и какое её обличие страшнее: боль душевная или телесная? Какая из них мучает, истребляя силы? Это тёмная, непостижимая, сокрытая от света мыслей и понимания в глубинах отчаянья, тайна жизни. Каждый человек ответит на этот вопрос по-своему. В один момент нам кажется так, а в следующую секунду наше понимание изменяется и мир выглядит по-другому. Наши представления слишком туманны и расплывчаты, они переменчивы как ветер, гонимый с уступов гор. Нам не понять, что, правда, а что ложь, ведь в этом сложно устроенном мире нет отдельных дорог у добра и зла. Как не разбить защищающую иллюзию понимания и сохранить в вечном покое недремлющую боль? Боль, засевшую глубоко, в красноватом мареве души. Она как орёл, выклёвывающий печень у великого древнего титана Прометея, убивает в сердце две основы, на которых держится мир: веру и любовь, оставляя на утешение лишь горестную и хрупкую надежду. Мир человеческой души, понимания и виденья тёмен, находящийся под темнотой и охраной мрачной пыльной и древней завесой театра жизни, в котором роли, артисты, герои соединились в звенья одной тяжёлой и гигантской цепи. Рай или ад? Жизнь или смерть? Мельпомена или Талия? Всё слилось в единство