Ирюм. Олег Теплоухов
и не сразу заметил, что напротив него, возле русской печки, сидела сутулая женщина, повязанная белым платком. Демьян поклонился образам, перекрестился и обратился к Агафье:
–
Мир дому сему!
Не услышав ответа Демьян ничуть не смутился и спросил:
–
Где хозяин, мать?
Женщина тяжело вздохнула и кивнула головой в сторону печной лежанки. Демьян, не снимая валенок, подошел к печи и отдернул занавеску. Среди разбросанных по кирпичам сапог, осиновой щепы и кучи лохмотьев лежал дед Макар, седой и угрюмый. Демьян нахмурил лоб и поприветствовал старика гулким басом:
–
Здорово, отец!
–
Пошто пришел? – не сразу отозвалась куча. – Али не все забрал у стариков? За меньшой вернулся? Гарем хочешь устроить, бусурман?
–
Мне чужого не надобно, – смиренно ответил Демьян – Я только свое беру.
–
Бог тебе судья, молодчик. Но знай – благословения моего тебе не видать, как Эдемского саду.
Демьян широко улыбнулся, оголив частокол белоснежных зубов.
–
Давай слезай, дед Макар, – промолвил он – Встречай гостя по-христианскому обычаю.
–
Какой ты мне гость? – возмутился старик и вскочил на четвереньки – Ты вымесок волчий, паскудник бесстыжий, ворюга проклятущая! Как посмел в избу мою прийти и говорить со мной?
–
Ну-ну, будет, – развел руками Демьян, – Я на слова незлоблив, да и ты знай меру. Пришел тебя на свадьбу звать, а не собачиться. Богатый калым положу за Малашу.
–
Какую свадьбу, Иуда? Какой калым? У меня два пацаненка растет да девка малая – ей до свадьбы еще далеко.
Тут жена Макара, не выдержав мужниных слов, разрыдалась и убежала в сени.
–
Ты что, старик, умом тронулся – от Малаши отречься вздумал? – опешил Демьян.
–
Не знаю такой! – закричал Макар. Глаза его превратились в раскаленные угли, а седая борода повылезала клочьями. – Не знаю!
–
Ну дает, – протянул Демьян и перекрестился на образа – Прости, Господи, дурака.
–
Ты мне прощения не вымаливай, ехидна! – вскричал Макар и ловко спрыгнул на пол, толкнув Демьяна в грудь – Твоими речами только черта подзывать!
Старик схватил гостя загрудки и прижал его к углу избы. Демьян, не сопротивляясь, с любопытством разглядывал свекра. Ненадолго в доме повисла тяжелая тишина. Вдруг Макар схватился за грудь, зажмурил глаза и рухнул на колени. Внутренности старика крутануло, а сердце пронзила жгучая боль. Он ухватился дрожащей рукой за скамью, а другой зажал крест на груди.
–
Богом тебя прошу, Демьян, – взмолился не своим голосом Макар – Уходи прочь, коли во Христа веруешь. А Малашке от меня передай, что сердце мое для нее закрыто. Не могу