Пламень: кровавые посевы. Брок Харбард
существо. В каждой из четырех мускулистых лап виднелись ржавые обломки мечей и костяные дубины. На сплюснутой голове не было глаз – лишь широкая пасть с частоколом желтых клыков. Подняв уродливую морду, тварь издала пронзительный вопль… И снурглы, словно бледные пауки хлынули из-под земли, истошно визжа и скрежеща клыками. Они толпой навалились на гномов, вмиг отделяя их от северян. Оглобля – боярин Хорлонга в кольчуге с серебряным зерцалом, хотел было затрубить в рожок, чтобы развернуть свою хоругвь, но четырехлапый уродец ловко вскочил ему на спину и, прежде чем его уродливую голову проломил удар багра, перекусил раковорцу горло. Снурглы волна за волной, лезли из дыр в земле – худые и сутулые, скрюченные и покореженные, они пронзительно вереща напирали на людей, жадно чавкая зубастыми ртами. Обитатели глубинных пещер Ниргурада заманили людей и гномов в свои подземные ловушки и теперь, жаждали схватить, разорвать и сожрать свою добычу!
Гроган неистово орал, раскручивая над головой меч, словно острую лопасть смертоносной мельницы, вращаясь в водовороте из лап, клыков, лезвий и возбужденных членов. Маркграф был с головы до пят залит кровью – выкатив глаза и скалясь как безумец, он иступленно сек и потрошил бесчисленных тварей, которые скопищами бросались на него со всех сторон, ломая зубы и ржавые ножи о доспехи ковдорского дворянина. Их раздутые черепа лопались под его латными сапогами, а кулаки Грогана в шипастых перчатках, ломали челюсти и носы, срывая кожу перекошенных лиц. Чужаки и снурглы прыгали на него, силясь повалить свою жертву, но тут же пронзительно визжали, пронзенные шипами на доспехах маркграфа. Оправившись от потрясения, горцы теснее сомкнули ряды, непрестанно рубя чернокровных из-за поднятых щитов. Гроган сорвал с ремня сигнальный рог и протяжно затрубил, сзывая к себе разбросанные отряды людей, которые сбились в толпы, пытаясь сдержать натиск тысяч взбесившихся отродий. В ответ ему прогудел рог. Но это были не ополченцы-северяне, которые столпились вокруг Хорлонга, рубя врагов бердышами и накалывая их на багры. И не подгорная рать Рэквы, которая закрывшись щитами, толкла чужаков ударами боевых кувалд, громоздя из их трупов целые насыпи. Сквозь пыль схватки и мелькающие перед ним силуэты людей и нелюдей, он увидел, как стоящая на предгорьях орда, медленно, словно набирающая скорость лавина, поползла вниз, под ритмичные удары барабана.
– Седьмой шарпвудский! Костегрызы! Приня-ать направо..! К атаке… Ма-арш!!
Задорно пропел охотничий горн, послышался храп взмыленных лошадей. Забрызганные кровью конники в мохнатых шапках с волчьими хвостами, вырвавшись из-за гномьих щитов, яростно навалились на врага, отбрасывая его назад, будто штормовой вал. На темных кирасах замелькали нашивки с волкодавом грызущим окровавленную кость. В небо взлетел оглушительный гул, нечеловеческий ор и лязг сминаемой стали. В облаке пыли замелькали палаши и чеканы егерей, послышался истошный вопль и отборная солдатская брань.
– Держись ребяты!! – Корбен Дьелакс