Смех до слёз и… сквозь слёзы. Алексей Григорьевич Максименко
зубами кусок сушёного мяса, Текеш ловким движением ножа отсёк кусочек, прямо у рта, и стал неторопливо жевать, тем самым разжигая нетерпение своих слушателей. Проглотив «ночной перекус», Текеш продолжил рассказ:
– Всё, то время, когда госпожа была в гареме Души хана, я был подле неё.
Сделав смачную отрыжку и устремив свой взгляд на Луну, казавшуюся совсем рядом с землёю, рассказчик сделал паузу.
– И вот, – после затянувшейся паузе в разговоре, наконец-то продолжил, старик, – когда душа Души хана после внезапного недуга отправилась в тёмное царство Эрлика – достопочтенная Хан Султан послала меня с поручение к своему брату – султану Джалал ад-Дину.
– И, тебе, жалкому рабу, поверил султан, что ты именно тот за кого себя выдаёшь, поверил твоему слову?! – С нотками недоверия в голосе, спросил, Телабуга.
– Эй ты, баран безрогий! – Рассердился, Бандуча, – Да, как ты смеешь, своим паганым ртом, оскорблять своей подозрительностью дядюшку Текеша?! Тебе, как я вижу, кумыс сильно ударил в голову и ты не понимаешь, с кем разговариваешь!
– Не обращай на него внимания, брат Бандуча. – Успокоил товарища, Ашина, – Этот бестолковый Телабуга не верит даже в то, что дэв, иногда, глотает ночное светило, а когда оно начинает жечь огнём его утробу, то дэв отрыгивает её, и Луна снова появляется на небе, чтобы путникам было лучше видеть окружающие предметы в ночи!
– Да! Я не верю в эти небылицы! – Начал горячиться, Телабуга, – Не настолько я глуп, чтобы поверить в то, что дэвы так великИ, и они могут проглотить такую большую Луну! Но, кто вам сказал, что я сомневаюсь в правдивости рассказа, уважаемого Текеша! Мне, всего лишь, хочется уточнить: как султан узнал, что Текеш прибыл с посланием, от Хан Султан: он же не может знать в лицо всех слуг своей сестры?!
– Да услышит меня тот, кто имеет уши и может слушать! – Воскликнул, старик, – Хан Султан вручила мне перстень, украшенный бирюзой, на котором было выгравировано имя её отца – султана Мухаммада. Это, как вы понимаете, и послужило знаком для подтверждения моих полномочий и пропуском для входа в шатёр Джалал ад-Дина, который развернули слуги под стенами осаждённого Хилата. А, сведения о татарах и о том, что ал-хакан заставляет детей Хан Султан учить Коран – я передал её брату.
– А, кто такой, этот Коран? – С нескрываемым интересом, спросил, Ашина.
Старый кыпчак, сознавая свою значимость перед молодыми слушателями, напустил на себя важный вид, имея смутные понятия о новом для него духовном учении, приступил к пояснениям, Текеш:
– Вот ты знаешь о нашей вере в Тенгри Хана?! Так вот, Коран – это совсем другая вера. Чтобы было более понятно – я скажу тебе, что те, кто верит в Аллаха – это гуззы: тюркомусульмане, и ими правит Мелик-шах, а мы, озои – язычники и верим в нашего Хозяина Голубых небес – Тенгри Хана! Понял, разницу?!
Собственно