Нам больше нравится ночь. Агния Аксаковская
эти трудоустроенные прибыли в город в такой вот одежде, как на обложке модного журнала, но уже через пару дней являли безупречность стиля. Только зубы у них были железные, но это большого значения не имеет и вообще никого не касается.
Девятиклассницы не обратили ни малейшего внимания на трёх подружек. Зато Лиля смерила их внимательным взглядом, потом взглянула на свои ботики.
– А ведь всего на два года старше. – Зачем-то произнесла Кира, хотя терпеть не могла пустых реплик.
– Они ушли, вернулись и выглядят вполне довольными. – Последовала дерзкая реплика из-под рыжего нимба.
Кира издала сквозь сомкнутые губы тихий звук. Лиля наклонилась к ней.
– Покрути ручку настройки.
Кира отвернулась. «Аристократки» уже вступали на крыльцо школы. Одна остановилась и с напряжённым лицом, морщась, откалывала от завитых волос шляпку.
– Между прочим, та, что слева, ещё не…
Кира против своего обыкновения, не скрывая заинтересованности, быстро посмотрела на Лилю.
– Почему ты так думаешь? – Негромко спросила она.
– Ну, что-то в её облике наводит на мысль, что она такая же, как ты, например… не считая того, что ты чертовски умна… в свои шестнадцать умнее, чем она будет когда-либо…
Кира на грубую похвалу не ответила, но задумалась над словами Лили.
Закон Исчезновения, который в обывательской трактовке чаще именовался «это» и «когда он или она… или я уйду….или вернусь», был не самой странной частью мира, что бы не говорила Лиля. Бывало и что постраннее, и похуже…
А «это»… Ну, подумаешь. Подросток исчезает на три дня плюс минус пара часов.
Куда – неизвестно
Исчезая, подросток оставлял какую-нибудь вещицу на видном месте. Вот это важный момент – как будто эта зацепка мешала ему исчезнуть окончательно там, куда бы он или она не уходили. Приметка – так её называли – могла остаться в семье. Так поступали застенчивые. Кто-то оставлял Приметку на видном месте, иногда даже на людном – так случалось во время войны. Точно человек боялся, что о нём могут забыть даже родные. Надеялся, что память о нём позволит ему вернуться.
Так как девочкам важны подробности – то вот те немногие, что были им известны. Человек возвращался в той же одежде, да и внешне мало менялся. Но он определялся на всю жизнь. Иные, как припечатала безжалостная Кира, возвращались сразу с булавкой в шляпке… другие менялись в лучшую сторону.
Кира взглянула, но дверь школы уже закрывалась за вошедшими. Кира нахмурилась, на лбу у неё проступила вертикальная черта. Лиля не в первый раз видела это излишество, и оно ей совсем не нравилось.
– Я узнала одну из них. – Сказала Кира.
– Да ну?
– Та, у которой шляпка прямо к мозгу, очевидно, приколота. Надо же было так измениться. Я её помню… до…
– А что? – Поглаживая ремни грубого ранца