Собор берёзовый. Василий Макеев

      Давным-давно из мрачных подземелий,

      Из курных изб и монастырских келий

      В цветном венце из лилий и камелий

      На белый свет для дружбы и веселий

      Она явилась, вольная, в тиши.

      И с той поры, смеша и скомороша,

      Она летит, как светлая пороша,

      Чтоб каждая волынка и гармошка

      Откликнулись бесстрашно и сторожко

      На чистый голос песенной души.

      Пусть в этом мире люди есть другие,

      Чьи души недоверчиво-сухие,

      В ком боль мертва, но помыслы пустые

      Сродни чертополоховой стихии, —

      Им наши песни – лапоть да хомут…

      Пусть в их глазах мы всё «не прозреваем»,

      Но мы на жизнь свою не уповаем,

      О правоте своей не забываем, —

      Что мир в конечном счёте познаваем.

      И с русской песни пошлин не берут!

      В кромешной тьме под тучей соболиной,

      На пустыре, над пепельной равниной,

      В большом дому и в горенке старинной —

      Её напев торжественно-былинный,

      Её язык бесхитростно простой!

      Теперь и я в пленительной неволе

      Влачусь за ней, как перекати-поле,

      Пою родное русское раздолье,

      Пою любовь счастливую, доколе

      Не пропаду, обманутый тобой.

      Нет, я не слаб, унынье – святотатство,

      Не обнищало песенное братство,

      А песня есть весёлое богатство,

      И, если можно песнею остаться,

      Я не умру, пока не рассвело,

      Чтоб ржавых лжей рассыпалась полова,

      Чтоб не гнушались нашего былого,

      Чтоб встала совесть свято и сурово,

      Чтоб хоть одно-единственное слово

      Моё в народной памяти жило.