Последний станет первым – первый станет последним. Алексей Сыровежкин
кровавит её сучьи глубины,
Все мужчины источники боли, но это просто рефлекс, не сдержать любовные порывы,
Она флиртует и соблазняет, все разбухшие члены источники самоутверждения,
В этом её главное удовольствие – разнообразных самцов столпотворение,
Пустые разговоры, танцы, рестораны и кино, в слюнявом экстазе сливаются пасти,
Реклама, стихи, фильмы, журналы и клубы – повсюду эти блевотные кроличьи страсти!
Но это просто рефлекс, она любит любить, близости жар должен растекаться по телу,
Дабы не тревожили органы половые и новый бессмысленный человек вырос в её чреве,
А затем послеродовая депрессия, ласки, кормление грудью и детская кроватка,
Но сынок стремительно растёт, а она стареет, и не избежать слёз, истерики, припадка,
Она ему больше не нужна, он исчезает, а с его отцом жизнь станет скандальной и гадкой,
Он будет любить другую, но это просто рефлекс, которому мы отдаёмся без остатка!
И я вижу разжиревшую, дряхлую старуху, в назначенный час сходящую с ума,
И будут идиотские причёски, волосы, крашеные в отвратные цвета,
Теперь нужно уродовать себя, никто не посмотрит и не избавит от тоски,
Старая, невзрачная одежда, и лишены прежней лёгкости шаги,
И, влекомая эрозией телесной, она ложится ритуально в гроб,
Дабы в недрах земных органики подпитать круговорот,
Жизни нежность скорбная и красота в осенней дымке увядает,
Мы не хозяева материи своей, ведь даже звёзды умирают,
Но они тоже чувствуют это, проповедников не помогут небылицы,
И потому существ усталых вереница так торопится напиться!
И нет ничего нового, но моё безумие в том, что я непрерывно вижу всё это!
Вижу всю её нелепую жизнь, частью которой стала наша случайная встреча,
И мне противна эта лицемерная игра, что глупец каждый возвысил,
Противно от мысли, что в наших шаблонных чувствах есть какой-либо смысл!
И потому главный недостаток, из-за которого она меня не интересует
И который никак не исправить – она реальна, она существует!
Примириться не дано, я по-прежнему в очереди стою
И всё чего-то безнадёжно жду, всё чего-то жду…
А я всегда хотел чего-то своего…
Отвергнут всеми навсегда, я видел всё, я всё познал,
Но всё призрак – всё убого, я всё нашёл и от всего устал,
Не помогут вкалываемые, дымящиеся и жидкие вещества,
В прошлом имели смысл экстаз, вдохновение, борьба,
Но игры в тщеславие больше не стоят труда,
Мне наскучило всё, мне грустно всегда…
Но всё это уже было где-то и когда-то,
И к чему цепляться за каждую условность?
Всё вокруг абсурдностью пропитано, объято,
И режет глаз предопределённость!
Предопределено? Но кем, как и почему? —
Спросите вы, вспомнив про свободу воли свою.
Но что