Последний станет первым – первый станет последним. Алексей Сыровежкин
безысходности вернёмся всегда,
Не выбираем день своей смерти, но что же мы выбираем тогда?
Дети, знайте, вы всего лишь для цивилизаций удобрение,
Рабская биомасса, благодаря которой разрастётся муравейник,
Вы не уникальны, выкидыши отчаяния, грибов никчёмные споры,
Вам будут врать философы, социалисты и попы – словоблудия гении,
Но жизнь это разрушительный поток, не пытайтесь устоять под его напором,
И не пробуйте что-либо понять, ведь вы всего лишь ходячие сгустки материи,
Наделённые иллюзией индивидуальности и желаний разрушительных набором!
А я всегда хотел чего-то своего…
И будет будущих родителей первое несмелое свидание,
Настроений, рук и судеб соприкосновение,
Гормональными иглами впивается отчаяние,
Вынуждая безмятежное покинуть заточение,
Что-то манит и зовёт, мыслей привычное прервано течение,
Кто кому останется, кто окажется в зоне внимания,
В зоне восприятия органов чувств, органов влечения,
Точно по графику разъедает жажда обладания,
В поиске поможет интересов, профессий совпадение,
Вихрь улыбок, взглядов и объятий, похмельная тайна рождения,
Кто окажется лишним? – индивид для природы не имеет значения,
Нам не требуется много, нас привлекают уже сами тел очертания,
Рисунки, одежда, рассказы, голоса и всё вокруг есть источник возбуждения,
Обособленный от конкретного человека, лишь шаблоны, что встроены в сознание,
Тебе всегда найдётся замена, таков надёжный механизм воспроизведения,
Ей нужен семени энергичный разносчик – индивид для природы не имеет значения.
И будет боль при схватках родовых,
Врачами вспорот преступный живот,
А затем первое объятие, касание груди и молока глоток,
Выбор имени, столь важный и столь сложный,
Вонь, болезни и плачь, пробуждения от криков ночных,
Рабыни пелёночных фантазий – как же вы в своей звериности схожи!
Они осквернили своё тело рождением, распорядились им бездарно,
И теперь в наказание с унылым видом ползают по узким тротуарам,
С отвращением колясочную процессию вынужден обходить прохожий,
Их не ждёт ничего, кроме крысиной жизни в тесноте съёмной норы,
Где будут обманывать себя и других, повторяя, что в этом болоте счастливы они!
Как это возвышенно – самопожертвование ради семьи и растущего дитя?
Не велика жертва, если на большее она не способна и её жизнь убога и пуста!
Но будет от первых шагов и первых слов
Радость грандиозная – радость ритуальная,
Пусть это неизбежно и онтогенез для всех таков,
Но для матери мелочь каждая сакральная —
Обходить магазин в поисках лучшей распашонки,
Следить за тем, чтобы он себя не покалечил,
Сначала ползком, а затем зазвучат