Дополненная реальность. ARoman. Плюсодин
фаллического дубового стола, является действенным инструментом превращения человека в подгнившую свеклу, в истощенное безвольное существо накануне важных переговоров, то Лёшуа, скорее всего, пережил это время проще.
Теперь же по истечение пяти часов он подобно бегуну, открывающему в себе второе дыхание, вдруг обнаружил в голове мысль. И мысль эта была по истине гениальной.
– А что, если написать роман о том, как человека осудили на смертную казнь, но не сказали, когда приговор будет приведен в силу? – думал иссушенный огрызок некогда сочного головного мозга Лёшуа. – И вот он живет в тюрьме… и какие-то люди с ним общаются… и он просит, чтобы ему назвали дату, а ему не говорят.
Следующая ослепительная мысль вполне могла бы убить, совершенно не готовый теперь к каким-либо мыслям, мозг Лёшуа, ведь величие замысла начинающего писателя было бесспорно. Оно подтверждалось хотя бы тем, что такой роман уже был написан одним из самых одаренных литераторов двадцатого века, а может, и всей человеческой истории.
Но, к счастью, новая разрушающе прекрасная мысль не успела посетить Лёшуа, так как секретарша наконец пригласила его войти в кабинет. Встав с кресла, Лёшуа вдруг ощутил себя узником концлагеря. На подкашивающихся трухлявых ветках, бывших некогда ногами Лёшуа, с гудящей головой, учащенным сердцебиением и тошнотворной пустотой в желудке он направился к двери.
Подобным образом он чувствовал себя лишь однажды. Когда признавался в любви однокласснице, зная заранее, что шансов нет. Эта подсознательная параллель позволила Лёшуа расслышать в своей голове едва пробивающуюся хилую нотку счастья в грохочущей симфонии страха и отчаянья. Уловив в себе эту нотку, он постарался сконцентрироваться на ней, и вот она вдруг захватила все его существо. Открывая дверь в кабинет, он слышал лишь эту мелодию подлинного мажорного счастья. Лёшуа объяснил парадоксальность его нынешнего состояния счастья тем, что самое страшное уже позади. Что уничтожающее ожидание закончилось, и теперь всё наконец решится. И как бы оно ни решилось для него, это всё лучше, чем ожидание.
Но за дверью его ждал новый удар. В кабинете никого не было. На «пенисе» стояло несколько бутылок самой дорогой в мире минеральной воды, шкаф за креслом содержал в себе большую библиотеку, в которой были перетасованы книги об удобрениях, великие шедевры мировой литературы, цитатники главных философов древности и фолианты о российской истории. Полки были уставлены различными статуэтками, чуть выше лежала игра «Монополия удобрений», стилизованная под классическую Монополию – верно подарок олигарху от каких-то креативных ребят. Далее по полке следовали фотографии жены и детей Иннокента Марковича, следом лежала эксклюзивная коробка с шахматами. Сразу за шкафом висел вымпел со старыми советскими значками. Почти половина значков была посвящена гребле – любимому спорту олигарха, которым они занимался с детства, а теперь совершенно бескорыстно поддерживал национальную федерацию.