Винляндия. Томас Пинчон
звали ребята с лесоповала – ну там вырубщики, чокеровщики, такого типа?
– Зой-ёйд…
– Только не обижайся, просто парочка таких парней сунули мне свои номера, ну? вместе с купюрами различных достоинств?
– Зачем?
Он присмотрелся, вгляделся в дочь пристально. Это что у нас, провокационный вопрос?
– Так, смотрим, 1984-й, стал-быть, тебе… четырнадцать?
– У тебя получается, на машину попробовать не хочешь?
– Ничего личного, ёксель. – Зойд стаскивал объемное цветастое платье. Девчонка отпрянула в притворной тревоге, прикрыв ладонью рот и округлив себе глаза. Под платьем на нем были сёрферские купальные шорты и обветшалая футболка «Хуссонга». – На́ тебе, все твое, не против, если я теперь на себя в новостях полюбуюсь?
Они вместе устроились на полу перед Ящиком, с пакетом «Чи-тов» высотой со стул и шестериком грейпфрутовой шипучки из магазина здоровой еды, посмотрели острые бейсбольные моменты, рекламу и погоду – опять без дождя, – пока не настал черед прощального сюжета.
– Что ж, – хмыкнул диктор новостей Скок Тромблэй, – ежегодное винляндское событие повторилось и сегодня, когда местный амбулаторный пациент академии хи-хи Зойд Коллес совершил свой уже привычный годовой прыжок сквозь стеклянную витрину очередного окрестного заведения. На сей раз повезло печально известному салону «Огурец», которое вы можете здесь видеть на своем обычном месте, чуть в стороне от Трассы 101. Предупрежденные таинственным абонентом, съемочные группы программы новостей «Лихой кадр» «Телеканала 86» успели запечатлеть деянье Коллеса, которое в прошлом году едва не попало в эфир «Доброго утра, Америка».
– Хорошо выглядишь, па. – По Ящику Зойд вылетел из окна вместе с наложенным звяком бьющегося стекла, уже настоящего. Полицейские крейсера и пожарное оборудование предоставили задорные хромированные детали. Зойд видел, как брякнулся на орштейн, перекатился, встал и кинулся на камеру, вереща и оскалив зубы. Кадры оформления правонарушения для проформы, с последующим отпуском, в сюжет не включили, но в Ящиковом воплощении он с удовольствием убедился, что платье – люминесцентно-оранжевое, почти-ультрафиолетово багровое, с чуточкой кислотной зелени и добавкой пурпура, с набивкой ретро-гавайского узора попугаев-с-танцорками-хулы – на экране цепляло внимание что надо. По одному сан-францисскому каналу видеопленку повторили замедленно, миллион хрустальных траекторий, гладких, как струи фонтана, сам Зойд завис в воздухе так, что времени хватило перевернуться в ненулевое количество положений, принятия коих он не помнил, и многие, в стоп-кадрах, могли бы где-нибудь получить фото-премии. Далее последовали лучшие мгновенья прежних его попыток, с каждым шагом в прошлое цветность и прочие качества производства все хуже, а затем – круглый стол с участием профессора физики, психиатра и тренера по легкой атлетике живьем и удаленно с Олимпиады в Л.А., где обсудили эволюции техники броска у Зойда за минувшие годы, отметив полезную