Под крышами города. Роман-калейдоскоп. Людмила Колтушкина
Орёл. Институт благородных девиц.
Зинаида Ниловна Черникова справа. Личный архив
1935 год. Жоржик и Зиночка.
Георгий Яковлевич и Зинаида Ниловна Черниковы.
Личный архив
1936 год. Орёл. Кира Черникова. Личный архив
Родственники выслали беженкам кое-какие вещички из Орла. Контейнер не большой, что вошло. Но своё, родное. Заново добро наживать не с чего. Да и всё после революции какое-то чужое. Топором рубленное. Как говорится:
– Корзину, картину, котомку, – собственно, жизнь и состоит из этого. – Шпильки, заколки да нитки-тесёмки.
Ещё и красивый бантик.
Брат Зинаиды-старшей и Клавдии Козиновых работал управляющим в имении Льва Толстого. Граф одарил его за верную службу книгами из своей библиотеки и каминными часами с боем. Мелодичный звон оглашал комнату Станкопосёлка приятным тягучим звуком. Сначала с поскрипом закручивалась латунная пружина. Потом молоточек по наковаленке:
– Тип-топ. До встречи через пятнадцать минут, – каждый раз мелодичный звон галантно снимал шляпу, прежде чем явиться звучанием в комнате.
Усатые стрелки вели вечный спор:
– Кто главнее?
– Я, я, я, – стройная, торопливая минутная доказывала свою правоту.
– Я! – степенная, толстая часовая не желала уступать.
Часы заводились причудливым ключом:
– Кряк-кряк-кряк, – внутри деревянного корпуса механизм приветствовал мир, поднимала шляпку пружинка.
Звук был брюзжащий, но благородный. Завода часам хватало на неделю. По воскресениям был ритуал запуска времени.
Под большим секретом завернули в полотенца семейные иконы.
– Не дай бог коммунисты узнают. Зиночка, доченька, сразу спрячь под тряпки в комод, – Зинаида-старшая сохраняла мудрость в любой ситуации.
Самой-самой вещью являлась ножная швейная машинка фирмы «Зингер». Она и кормила, и красоту дарила. Брали подряд на всю женскую артель. Строчили для бойцов Красной Армии. Как корабль, неубиваемая работяга на чугунной основе. Только рокот убаюкивал:
Иван Фёдорович Козинов. Управляющий имения Льва
Толстого. 19-й век. Личный архив
– Ду-ду-ду-ду-ду-ду, – когда весь день, а когда и за полночь.
Ноги покачивались на удобной подставке, а руки свободные. Ткань бежит-бежит и превратилась в рубашку, юбку или шемизетку. Деревянный фирменный корпус дореволюционной трудяги весь в медалях. Есть за что! Швейная машинка жива-здорова и сегодня, третий век работает. Неубиваемый «Зингер», сколько ты сшил изящных платьев, подрубил бязевых простыней и обстрочил палаток для зимней рыбалки! Ну, и портков для Красной Армии! Без этого армия не армия.
Орёл потерял. Свердловск приобрёл. Станкострой необыкновенно выиграл. Всех впереди ждала новая жизнь. Другая.
Шестая квартира шестого дома Станкостроя