Моих стихов чернеющая гладь…. Леонид Оливсон

      Не просто время провести

      Поехал Чехов в долгий путь —

      Хотел помочь тем, кто в клети,

      Ему не раз пришлось взгрустнуть.

      Был голоден в дороге он,

      Мечтал о каше гречневой,

      В грязи болтался фаэтон

      С чахоткой скоротечною.

      Ни проблеска от тяжких дум

      На Сахалине не имел,

      Кто может жить здесь – толстосум?

      Иль каторжник, кто наторел?

      И заграницу повидал

      Он в чудных четырех местах,

      И там душевно отдыхал —

      Как будто бы в других мирах.

      В сравненье с виденным в раю,

      Где англичане правят бал,

      Он, удивившись их бытью,

      Суворину в статье писал:

      «Эксплуатируют они,

      Взамен заботу им дают,

      А что мы можем, ну, хвастни?

      Ведь наши грешники тут мрут.

      Они им быт создали тут,

      Дороги, конки и сады,

      Музеи инородцев ждут,

      Религии им не чужды.

      Гонконг не чужд любых страстей:

      И порт, и бухта чудная,

      Плывут здесь множество ладей,

      И чудо-место людное».

      Он и в Коломбо побывал,

      Там, где хранится Будды зуб,

      «Здесь был когда-то рай», – писал,

      Был в прелестях его не скуп.

      Насытился лесами пальм

      И женщинами с кожей бронзовой,

      Детям открыть мечтал вуаль

      О страсти под их кронами.

      Своим трудом он им помог,

      Доклад по книге вызвал всплеск,

      Отмена розог был пролог,

      Уменьшился на ссыльных пресс.

      Не ведая стыда, в угоду фрачным демократам,

      Он[23] вымыслом в шпионский большой скандал её втянул,

      Боясь, что Трамп, привыкший денежки грести лопатой,

      Устроит строек в Путинской России большой разгул.

      Передо мною дева, уж не юная, с ребенком,

      Его кормя, давала интервью о её бедах,

      Опасная, нелегкая у девы работёнка,

      И сколько же на ней неубедительных наветов?

      Ей было десять, когда совок распался, наконец,

      Моталась дева, чтоб получить образованье,

      В совет Британский рискнула обратиться, молодец,

      И люди ей пошли навстречу и её призванью.

      Семья её не из богатых, и могут быть долги,

      Идёт она работать в банк, амбициозная, с людьми[24],

      И тут её одолевают коллеги-биндюги,

      В газетных заголовках она теперь среди шумих.[25]

      Приходится