В поисках счастья. Игорь Мосин
на Нестерова были свои виды, в конце семидесятых с его планами не совпадающие. Но пути Господни неисповедимы. По ним-то, в конечном итоге, и пришёл недоучившийся физик к религии. Точнее, к вере. Как впоследствии сам не раз говорил: религия – ещё не есть вера, а вера – не всегда религия.
Обычно из Владивостока в Хабаровск Лёнька ездил плацкартой: купейный вагон для студента расточительная роскошь. Поездки эти терпеть не мог. Тесно. С верхних полок в узкий проход свисают босые ноги; недосушенное, пахнущее плесенью бельё; шелест разговоров, свистящий храп и грохот тамбурных дверей; запах холодной курицы, дешёвого чая и вагонного сортира; вечно раздражённая проводница. Всё это – плацкартный вагон: цыганский табор, вобравший в себя «все национальности» необъятной родины. Когда получалось сэкономить, Лёнька предпочитал добавить рубль двадцать к плацкарте, обеспечив себе человеческие условия в вагоне «первого класса», нежели к добавке сомнительного вкуса обеда в университетской столовой.
Той зимой сэкономил. В купе ехали вдвоём (бывает такое везение) со странным, бедно, но опрятно одетым мужичком, который, казалось, способен предугадывать любые Лёнькины действия и желания. После Угольной попутчик вышел в коридор, позволив студенту переодеться без свидетелей (под свитером рубашка со штопаными локтями, которых Лёнька стеснялся). Не успел молодой человек подумать об ужине, мужичок, мягким голосом подозвав проводницу, заказал два чая, за которым ненавязчиво начал разговор о том, о сём: чем занимаетесь, хотя и сам знаю – студент. Домой на каникулы? Понимаю, понимаю. Один с матерью живёте? Да, да, сейчас, к сожалению, семейные ценности пришли в упадок, нет той крепкой семьи, которой некогда славилась Россия.
Лёнька терялся в догадках – попутчик «читал» его, словно открытую книгу. То, что студент – по одежде видно, что на каникулы едет, понятно – семестр закончился. Но как узнал, что без отца живём?
– Рубашка у вас на локтях штопаная – выходит, нуждаетесь (глазастый – рубашку на вешалке разглядел). И тут два варианта: либо отец пьёт, тогда зачем вам ехать домой – лишний раз с пьяным общаться? Либо его нет, и купить вам новое мать не в состоянии – вот и заштопала, вспомнив своё военное детство. Отец бы штопаных локтей у парня не допустил.
Тоже мне, Шерлок Холмс. Часом, не из конторы ли он? Да нет, те не так одеваются, не так себя ведут. Он знал это по гэбэшнику Ивану Николаевичу, курировавшему университет. Тот изредка приходил на студенческие собрания, после «приглашая» некоторых ребят на индивидуальные беседы, по окончании которых кто-то замыкался в себе, кто-то, наоборот, становился развязным, по-хозяйски, свысока посматривая на сокурсников – стучал. Этот не такой. Но в душу вползает профессионально: хочешь – не хочешь, слово за слово разговор поддерживаешь.
– Вот вы на кого учитесь? На физика? Понятно, понятно. Значит, материю изучаете. А из чего она состоит, эта материя? Согласен, из атомов. Да, да,