Сила в тебе. Екатерина Данильчик
понимало, что в случае успеха Киру будут снимать на камеру и предоставили самые лучшие условия для пациентки. Конечно, все выглядело показательно, как в американских фильмах, где больничная палата больше напоминает элитный номер люкс. Но все же, мама Киры была только рада такому уходу за ее дочерью, тем более, что все было бесплатно.
Приближалась ночь, и все журналисты ретировались, не в силах больше ждать пока больная очнется. Ключинский остался, ему было необходимо удостовериться в положительном результате своих трудов, ну а лечащий врач Киры заходил так часто, что уже стал своим для Надежды Игоревны.
– Доктор, почему же она не просыпается, ведь наркоз уже давно перестал действовать. Я так волнуюсь, если она вообще не очнется? – обеспокоенная мать снова заплакала и крепко сжала руку неподвижной дочери.
– Не стоит настраиваться на плохой исход, не терзайте себя. Надежда Игоревна, после такого стресса и такой сложной операции телу Киры необходимо намного больше времени, чем мы думаем – это нормально. Самое главное, вот, смотрите, – доктор указал на показания мониторов, а затем на бумаги в его руках, – по всем результатам состояние вашей дочери значительно улучшилось. Даже если ее двигательная активность не вернется сразу, то со временем верхняя часть туловища однозначно должна прийти в норму.
– Спасибо вам, доктор, будем ждать, что нам еще остается. Честно признаться, меня еще очень беспокоит ее моральное состояние.
В дверях показался Михаил, держа в руках два кофе из автомата, он молча подошел к матери Киры и протянул ей один стаканчик.
– Благодарю.
– Не за что, у вас глаза слипаются. Может, все-таки, поспите немного. Я все равно буду здесь, – сказал Михаил и перевел взгляд на врача, – как она?
– Без изменений. Я пойду, надо обойти других пациентов, зайду попозже.
Доктор вышел, а Михаил глубоким тяжелым взглядом посмотрел на бледное лицо Киры.
Они сидели молча некоторое время.
– Я уже говорила, но повторюсь, спасибо Вам. От всего сердца, – начала разговор Надежда Игоревна.
– Прошу вас, обращайтесь ко мне на «ты», а то, как-то неловко слышать от вас такое уважение в голосе, – ответил Михаил.
– Хорошо, так намного удобнее, но я все равно до скончания своих дней буду испытывать к тебе огромное уважение.
– А я испытываю уважение к вам и вашей дочери. Она очень сильная, – Михаил провел руками по волосам и задержал одну руку возле рта, прижимая пальцы к губам и непрерывно смотря на неподвижное, спокойное лицо Киры.
– Она всегда такой была, с самого детства. Сильная, смелая, целеустремленная. Ее энергии хватало на всех. Я всегда гордилась ею, – женщина нежно погладила дочь по ровным, немного спутанным волосам.
– Ох, бедная моя девочка, сколько же страданий выпало ей испытать за эти несколько месяцев. Чем только она все это заслужила, не понимаю? Я всегда старалась растить ее в любви.
– А отец