Княжна Джаваха. Лидия Чарская
переносили всевозможные узелки и тючки с пожитками и провизией. Бабушка напутствовала на крыльце Юлико:
– Ты помни, милый, что настоящий князь должен держать себя с достоинством, – говорила она. – Веди же себя в чужом ауле, как подобает тебе по твоему происхождению.
Она перекрестила его несколько раз и поцеловала с материнской нежностью.
– Прощайте, бабушка, – подошла я к ней.
– Прощай, – сухо кивнула она и протянула мне руку для поцелуя. – Не обижай Юлико. Веди себя прилично…
– Я уже обещала это моему отцу! – с гордостью ответила я и, еще раз повиснув на папиной шее, шепнула ему, пока он целовал меня в «свои звездочки», как называл он мои глаза в минуты особой нежности: – Слышишь? Я обещала это тебе и постараюсь сдержать свое слово.
Бэлла занесла ногу в стремя и глядела на дедушку Магомета, готовая вскочить в седло по первому его взгляду. Они с дедом ни за что не хотели ехать в коляске и решили сопровождать нас верхом всю дорогу. Со мной в экипаж сели Анна и Юлико. Абрек поместился на козлах вместе с ямщиком-татарином. Нарядный и изнеженный, как всегда, Юлико полулежал на пестрых подушках, взятых из дому. Ему хотелось спать, и он поминутно жмурился на выплывающий из-за гор багровый диск солнца.
– Ну, храни вас Бог! – отец осенил коляску широким крестным знамением, провожая меня долгим любящим взглядом.
Лошади тронулись…
Горы и скалы, пастбища и поля, засеянные кукурузой, замелькали перед нами. Мы ехали по долине Куры и любовались ее плавным течением. Изредка на пути нам попадались развалины крепостей и замков.
К вечеру мы остановились переменить лошадей и отдохнуть в духане, прежде чем углубиться в горы. Духан стоял у подножия горы, почти целиком скрываясь под нависающей исполинской скалой. Хозяин духана, старый армянин, принял нас как важных путешественников и гостеприимно открыл нам двери. Нам отвели самую лучшую комнату с большим камином, в котором жарился на углях ароматный кусок баранины. Вкусный шашлык, соленый квели[24], легкое грузинское вино, заедаемое лавашами[25], – все было вмиг уничтожено проголодавшимися путниками.
– Ночь мы проведем в горах, – сказал дедушка Магомет, чем привел меня в неописуемый восторг.
– А там нет разбойников? – тревожно спросил задремавший было у камина княжич.
– Душманы[26] повсюду… Душманами кишат горы, – со смехом воскликнула Бэлла, но, заметив растерянный вид Юлико, сразу осеклась.
Я же, помня данное отцу обещание, старалась не дразнить трусливого мальчика.
На свежих горных лошадках мы бойко въехали в горы. Я удивлялась выносливости коней деда и Бэллы, которые неустанно ступали под ними своей быстрой иноходью. Мне хотелось спать, но картина горной ночи была до того заманчива и прекрасна, что я глядела на нее, не отрываясь и забывая о сне. Палевый диск месяца обливал горы бледно-золотистым дрожащим светом. Внизу бежали быстрые потоки, шумя и волнуясь, точно спеша на званый праздник… По краям дороги зияли пропасти, страшные и таинственные… Часто среди
Кве́ли – местный сыр.
Лава́ш – лепешка.
Душма́ны – горные разбойники.