Валентин Михайлович Пролейко. Отсутствует
заболел, то твое дело дрянь, и вот эта-то неуверенность в завтра и сводит на нет многие преимущества. Гиды, конечно, любили больше поговорить о преимуществах. Разговоры с гидами – особая статья. Большая часть из них выбирает тактичные методы агитации, многие были довольно объективными, многие вели беседы согласно инструкциям: «Мы знаем ваших писателей: Толстого, Шолохова, Пастернака (!)» – последнего не читали, но знают, что он «хорошо отразил русскую действительность». Мы знаем ваших поэтов: «Пушкина, Никитина, Ахматову (!!)». «У нас не рай и у вас не рай». «Основное зло наши и ваши газеты, они выбирают только плохое». Наши тоже ведут себя по-разному, в среднем с довольно жадным интересом, но есть и патриоты в обе стороны. В то время как один ходит с независимым видом и предлагает 50 рублей за стакан пепси-колы («я не нуждаюсь в подачках») или заявляет, что «там смотреть нечего, и наши дворники имеют мебель лучше», другой на сообщение гида: «У нас метро значительно хуже» поспешно возражает: «Не может быть». «У нас есть еще дома перенаселенные, без удобств». – «Не может быть». Но в итоге один из гидов, восторженно отзывающийся о СССР, сказал: «Вы действительно вторая страна в мире, а лучшее, что у вас есть, – замечательные люди. Везде хотят от нас иметь доллары, а русские торопятся удовлетворить свой интерес».
Итак, несмотря на то, что эти великие мастера рекламы не смогли достаточно хорошо преподнести то, что могли бы показать, Америка – страна, достойная большого интереса. Ее 56 млн автомобилей, 52 обладателя Нобелевских премий в науке (из 206), 40 млн телевизоров, 50 млн холодильников, спутники, догоняющие нас по весу и перегнавшие по содержимому, – все это бесспорный прогресс.
Ее 5 млн безработных, койка в больнице за 18 долл. в день, черт знает, на что похожая скульптура и живопись – это, конечно регресс. Но все вместе взятое – большой, закономерно возникший интерес. <…>
6 ноября 1959 г.
Завтра впервые за последние годы не иду на демонстрацию. Устал <…> Хуже всего то, что эта усталость сказывается на многом, многое воспринимается слишком близко к сердцу, так недалеко и до неврастении. Слишком за многое я, наверное, взялся: в работе – соревнование с Рай-сом (не хочу отставать, хотя многому приходится учиться на ходу), секретарь комсомольской организации в 115 человек, причем разношерстнейших человек, секретарь технического совета ОКБ, и при этом, как всегда, (а может быть, и поэтому)не хватает времени. Время! Черт бы взял это время. Как многое хочется сделать! Хочется хорошо знать свою специальность (наверное, уже имею право так говорить) – электронику СВЧ, эту одну из сложнейших современных специальностей. Не хочется проходить мимо общественных дел и как не претит мне формальность в комсомольской и общественной деятельности, считаю, что много полезного и нужного можно сделать и на этом поприще.
А искусство, музыка, книги! С каким трудом вырываю время на то, чтобы почитать Ремарка, Уилсона или сходить в кои века один раз в кино и посмотреть что-нибудь вроде финских «Женщин Нискавери» со смелой героиней, наплевавшей на устои каменного гнезда.
А