Доктор Захарьин. Pro et contra. Виктор Тополянский
и влиятельного врачебного места, он не профессор клиники и не главный врач больницы. О таком же признании и по таким же поводам свидетельствует то обстоятельство, что доктор Остроумов состоит, уже второй выбор, председателем общества практических врачей, Московского медицинского общества, заботливо сохраняющего при стараниях председателя связь с научной медициной <…>
Позволю себе подвести итоги сказанному: преимущества доктора Остроумова – ещё не тронутые силы и вполне развернувшийся талант; современное научное образование; солидные учёные труды с признанными результатами, доставившими ему имя в европейской науке; врачебная зрелость, признанная компетентными судьями. Он вполне готовый клинический деятель и вместе [с тем] способный к дальнейшему развитию, далёкий от своего последнего слова. Самые благонадёжные задатки заставляют ждать от него долгой и плодотворной деятельности, а не лебединой только песни».143
При баллотировке на том же университетском Совете Остроумов снова набрал на один только голос больше, чем его соперники. Столь «нерешительное избрание» попечитель Московского учебного округа расценил как случайное и в звании доцента его не утвердил.144 Надо полагать, что попечитель не понял, какую ошибку допустил он в этой ситуации, ибо такого афронта Захарьин не стерпел.
Отказываться от своих планов, пасовать перед непреодолимыми, казалось бы, обстоятельствами Захарьин не мог никогда раньше и не собирался поступать так теперь, ибо уступчивость или податливость, как говорил профессор Снегирёв, «не были в его характере». Продолжая наступать с неукротимостью боевого слона из античных преданий, он вынудил медицинский факультет 15 января 1879 года выбрать Остроумова «сторонним преподавателем» госпитальной терапевтической клиники с оплатой доцентского оклада из остатков сумм, ассигнованных на личный состав факультета. Через неделю, 23 января, попечителю Московского учебного округа пришлось дать Остроумову разрешение начать чтение лекций.145
Часть профессуры совместно с высоким начальством бесстрастно сопротивлялась напору Захарьина, словно опасаясь, как бы приход на важную клиническую кафедру относительно молодого, талантливого и строптивого человека не нарушил неспешного чиновного уклада рутинного преподавания. Но угомониться Захарьин был просто не в состоянии и 28 февраля 1879 года предложил медицинскому факультету выбрать Остроумова сразу экстраординарным профессором. Изумлённые коллеги эту скороспелую идею тут же отвергли.146 Однако спустя две недели, 15 марта, медицинский факультет под давлением Захарьина всё-таки провёл Остроумова на штатную должность доцента госпитальной терапевтической клиники. Университетский Совет избрал его доцентом 23 марта, но попечитель Московского учебного округа утвердил Остроумова в этом звании только 11 сентября того же 1879 года.147 Лишь 2 октября
ОПИ ГИМ, Ф.205. Е.х.2. Л.111–113; ЦГАМ, Ф.418. Оп.47. Д.389. Л.9–12.
ЦГАМ, Ф.418. Оп.47. Д.389. Л.24,24об.
ЦГАМ, Ф.418. Оп.47. Д.389. Л.44,52.
ЦГАМ, Ф.418. Оп.47. Д.389. Л.58–58об.
ЦГАМ, Ф.418. Оп.47. Д.389. Л.61–62,65–67.