Исповедь труса. Авантюры 90-х глазами участника событий. Пиит Опилкин
складировать не надо, а когда придут вертушки с щебнем, засыплю сверху.
И станционный тепловоз потолкал вагоны, кроме одного, к откосу в метрах восьмистах от нас. Загрохотали борта, перерубили стяжки, и просмоленные брусья полетели в обрыв. А я пошел будить Бычу.
– Быча, подъём! Шпалы пришли.
– Иди на хуй – пробурчал тот и залез под одеяло с головой.
– Быча – капитан Бычанков. Бывший майор. Герой БАМа, шедший со своей ротой на передовой линии легендарной стройки. То, что рассказывал он о первопроходцах-солдатах, живших в палатках за четыреста километров от ближайшей власти, наводило страх на нас всех. Там не было разве что людоедства! Потом он стал командиром батальона. Именно Быча должен был вколотить заветный золотой костыль на важном участке стыковки трассы и получить за это орден Ленина и повышение. Но, к сожалению, водка сгубила Героя. Накануне стыковки въехал сдуру кому-то в рожу, и золотой костыль забил другой! А Быча с горя запил и забил… на всё.
– Быча порхал от батальона к батальону. Заставить служить его было невозможно. Семнадцать рапортов на увольнение и готовность написать восемнадцатый по первому требованию. Более десятка судов офицерской чести и прочее, прочее. Быча, смирившись, ждал сороковника, чтобы уйти на капитанскую пенсию и мирно работать на гражданском строительстве. Тогда ему было тридцать пять.
– В батальоне он был явно лишний. И Бычу отправили к нам в роту командиром третьего взвода, которым он отказался командовать, собственноручно написав бумагу о том, что боится личного состава! Я чувствовал в нём беспредельщика, такого же, как сам. К тому же Быча был КМС по боксу и связываться с ним точно не стоило.
– Я пнул по ножке кровати и ещё раз повторил:
– Подьем!
– Иди на хуй, командир, а то уебу, – и Быча грозно зыркнул из под одеяла.
– Шпалы пришли, Быча. Один вагон без креозота. На станцию пиздуй к работягам и в цех зайди. По рублю за штуку отдадим.
– А похмелиться.., что осталось?
– Я достал бутылку портвейна и открыл, налил ему и себе по полстакана. Полегчало. Мы закурили. Быча стал одеваться. Махмуд уже прибрал каморку и принёс завтрак, тоже солдатский. Через немогу съел пару ложек.
До Махмуда в офицерской теплушке прислуживал другой солдатик, и как то раз у Бычи пропали триста семьдесят четыре рубля. Быча заподозрил общего денщика. И тот сознался в воровстве, но… после того, как Быча привязал его к стулу и загнал ему под ногти иголки. Я сам видел следы от пыток!
Поскольку Быча всё таки оказался прав, все промолчали.
Вагон шпал по рублю за штуку разлетелся за пару часов самовывозом. Местные аборигены с удовольствием скупали чистые шпалы на строительство своих дачных фазенд. Ещё бы, в четыре раза дешевле гос. цены!
Вечером я опять надрался в хлам. После играл в карты. Не зафартило. И проебал рублей четыреста батальонному доктору старлею Абрамову, приехавшему к нам в роту, неведомо зачем… А потом лёг и отключился.
Я