Времена. Марк Рабинович
я коверкаю их речь, но ответили. Теперь я мог говорить и по-полянски, хоть и коряво. Ну и ладно, что возьмешь с хазарина и кривича? Однажды Магута заинтересовался моими приключениями и спросил откуда я иду. Не долго думая, я нагло заявил, что иду из страны франков. Это было самое западное место в Европе, которое я знал по истории, а отправить себя с Эриком Рыжим в Массачусетс было бы уже перебором.
– Ну и что ты делал в земле франков? – поинтересовался Магута.
– Чего только я там не делал – уклончиво ответил я, не зная что соврать – Например, был уличным певцом.
– А ну-ка спой нам что-нибудь на их языке – попросил Авраам, хитро, по-ленински, прищурившись.
По французски я знал только как попросить два круассана и кофе с молоком, но не растерялся.
– Yesterday, all my troubles seem so far away… – нагло пропел я.
– Душевно франки поют – согласился Магута.
Авраам промолчал.
За все время нашего похода мы только раза два или три видели селения, но в них даже не заходили. А вот сегодня одни за другими вдоль дороги начали появляться плетни и избы. Я ожидал увидеть беленные саманные хаты – стереотип украинской деревни, но нам попадались лишь бревенчатые срубы, хотя и с каноническими подсолнухами под окном. Когда с пригорка мы увидели широкую серо-голубую змею реки и Магута сказал: «Славутич-батько», я понял, что Киев близко и невольно прибавил шаг. Мы входили в Киев с севера и сразу попали в хазарскую слободу. Ничего особо хазарского в ней не было – все те же избы как и вдоль киевской дороги. Судя по состоянию улиц, сильных дождей здесь не было и сейчас можно было пройти между плетнями и заборами по сухой глине. Наверное, после дождя здесь немудрено и завязнуть в грязи, подумалось мне. Город был полностью деревянный, усадьбы попроще были огорожены плетнями, побогаче – частоколом, но все дома, от примитивных изб до солидных хором, представляли из себя все те же бревенчатые срубы. Ниже по Подолу начали появляться следы городского благоустройства – примитивные мостовые из необработанных древесных стволов, уложенных вдоль. Странным образом они напомнили мне причальные мостки на пруду в тель-авивском парке Яркон.
Мои спутники с любопытством посматривали на меня, а я искал анютин дом. Да вот же то место: корявое дерево, изба напротив и плетень с по-прежнему воткнутыми в него двумя горшками. Именно это я видел через Зеркало в ту двухлунную ночь. Сколько же времени прошло, если сейчас не лунное время? Два месяца? Похоже что время в этом мире неслось быстрее. А вот эта небольшая усадьба за высоким частоколом должна быть аниным домом. Попросив моих спутников подождать я на цыпочках вошел в подозрительно распахнутые ворота под навесом и увидел немалых размеров сруб с высоким крыльцом под резной крышей, подпираемой резными же балясинами. На ступеньках сидела крупная пожилая женщина в длинной сплошной одежде и странном головном уборе, состоящим