Наши за границей. Михаил Пеккер
надо ему тортика, – сказал папа, попил чаю, оделся и поехал по адресу, где Чероки был.
Позвонил. Мужик за дверью стоит, дышит, но не открывает. Папа ему:
– Уважаемый, мы очень вам благодарны, что вы нашего Чероки приютили. Я вам тут две бутылки водки принес, – и поднес их к глазку.
Мужик дверь распахнул:
– Заходи, батя. Я сразу понял, что мужик ты нормальный, жизнь понимаешь. И собака у тебя нормальная.
Папа достал из бумажника 25 рублей (по тем временам 25 рублей сумма большая была, на нее восемь бутылок водки купить можно было):
– А это вам подарок от нашей семьи за ваши хлопоты.
Мужик совсем растрогался:
– Ты, батя, только скажи, какую собаку хочешь. Любую достану. Хочешь – овчарку или колли, а может, тебе спаниель нужен? Здесь у одного нашего соседа есть.
Папа засмеялся:
– Нет, спасибо, молодой человек, не надо. Нам и одного Чероки достаточно. Я понимаю, денег у вас нет, чтобы по театрам ходить. Вот вам четыре контрамарки в Театр оперетты. Приходите со своей женой, вам понравится.
Вот такой у меня папа был. Теперь понимаете, почему мне так грустно, что его нет.
Да, забыла вам сказать, что, как я узнала уже через много лет, моя мама и тетя Поля не только расклеивали объявления, они еще ходили по домам и спрашивали жильцов, не видели ли они боксера по кличке Чероки.
Троллейбус
Меня многие люди принимают совсем за другого человека, не того, кто я есть на самом деле. Они мой неконфликтный характер почему-то рассматривают как проявление слабости, считают себя без всяких на то причин умнее меня. Я понимаю, что сама во многом виновата – люблю дурачиться, разыгрывать из себя женщину, которой море по колено. Но главное не это, главное – не могу, когда это нужно, поставить человека на место, ответить грубостью на грубость, не могу постоять за себя. Вот недавно один мой знакомый при всех сказал мне: «Да что ты в бизнесе понимаешь? Ты же женщина!» У меня внутри все так и упало: «Ну ты и козел, да у меня самая популярная в Америке еженедельная русская газета, которая приносит раза в три больше денег, чем твоя вшивая Ph.D. по безопасности движения». Но это я так только подумала, а произнесла я своим слезливым голосочком следующее: «Ну что ты такое говоришь, есть женщины, которые в бизнесе очень успешные». Он, конечно, мне на это возразил: «А я и не спорю – есть! Но ты-то к ним какое отношение имеешь?» – и засмеялся. Я потом всю ночь проревела. Ведь он, этот Ph.D. засранный, и десятой доли не знает того, что я знаю, он только водку трескать умеет и ругать всех последними словами. Сидит в своем университете на 45 тысячах и считает себя на голову выше меня, и только потому, что штаны на нем. Но главное – он не один. Недавно еще вот от подруги получила: «Как это ты не можешь прийти? Ну и что, что у тебя собака болеет? Ведь все собираются. Значит, не придешь? А еще подругой называешься!»
Все почему-то уверены, что у меня не жизнь, а малина: денег куры не клюют, здоровье отменное, все само мне с неба падает, только тазик подставляй. И почему никому не приходит в голову, что работаю я как лошадь, газета ведь – непростое