Черный воздух. Лучшие рассказы. Ким Стэнли Робинсон
это была просто галлюцинация. Общая, – предполагает Брайан. – Как оно там у медиков называется…
– Симбиотический психоз.
– Ну и названьице…
Недолгая пауза: оба на прямых ногах, точно лыжники, съезжают с крутого снежного увала.
– Надеюсь, Пит позаботился костер развести. Дьявольский холод там, наверху.
– Особенность психического ландшафта, – говорит Джо, вновь затевая беседу с самим собой. – Ну, разумеется, отчего нет? Выглядел он примерно так, как я и ожидал, это уж точно. Неудивительно, что я путаю все на свете. Ты, вероятно, увидел мою мимолетную мысль, бежавшую на волю, в пустыню гор. Ну да, снежный баран…
Вскоре впереди, далеко внизу, среди скал, показывается седловинка, где оба оставили Питера. На дне ее мерцает желтая искорка.
Джо с Брайаном ревут от восторга.
– Огонь! ОГОНЬ!
Спустившись к песчаной россыпи среди высоких гранитных уступов, они приветствуют Питера и со всем проворством смертельно изголодавшихся бросаются к рюкзакам. Достав котелок, Джо доверху набивает его снегом и усаживается с Питером рядом.
– Долго же вас, ребята, не было, – замечает Питер. – Как там баран? Нашли?
Джо отрицательно качает головой.
– Нет, баран ястребом обернулся, – поясняет он, сдвигая котелок туда, где пламя повыше, и расшнуровывая башмаки. – Но как я рад, что ты костер сумел развести! Жуткое, небось, дело – на таком-то ветру.
– Да и с дровами тут не очень, – добавляет Питер. – Но я отыскал засохшее дерево чуточку ниже.
Джо хмурится, тычет прутиком пылающий сук.
– Можжевельник, – весьма довольный собой, говорит он. – Хорошее дерево.
Появляется Брайан. На нем стеганый пуховик, стеганые пуховые штаны и стеганые пуховые сапоги-«чуни». Питер мрачно молчит. Джо, взглянув на него, снова хмурится, с трудом поднимается, идет к рюкзаку, достает чуни, возвращается к костру и продолжает расшнуровывать башмаки. На его побелевших, сморщенных ступнях алеют мозоли.
– Скверно выглядят, – говорит Питер.
– Ничего страшного.
Жадно опорожнив котелок с растаявшим снегом, Джо набивает посудину новой порцией, возвращает ее на костер и натягивает чуни.
Все трое молча смотрят в огонь.
– Ребята, а помните, как вы в гостиной нашей квартиры бороться затеяли? – спрашивает Джо.
– Еще бы не помнить! Все бока тогда об этот ковер ободрали!
– И лампу разбили, хотя она так и так не работала…
– А после тобой овладело боевое безумие! – со смехом восклицает Брайан. – Безумие берсерка! И ты мне ухо чуть не отгрыз!
Все трое хохочут, и Питер, кивнув, улыбается, смущенный, но в то же время очевидно гордый собой.
– Пит тогда победил, – напоминает Джо.
– Это точно, – подтверждает Брайан. – Прижал меня лопатками к ковру… в данном случае к обычному, не к борцовскому. Маньяки всюду побеждают…
Питер тяжеловесно, солидно кивает, изображая официальное одобрение.
– Но вот сегодня мне