Обыкновенная любовь. Сергей Хоршев-Ольховский
под расписку гурт из хутора Мрыхова, а после ночлега гонят его дальше, на Марьевку. Позарез надёжные люди нужны. А ты вот как раз как по Божьему велению свалился мне на удачу. Я сделаю из тебя самого лучшего погонщика, потому как сразу вижу: и силушка у тебя есть немереная, и желание работать, и порядочность. Вон какие натруженные руки. Но дело это дюже серьёзное. Надо хорошенько поучиться, согласен?
– Согласен! – воскликнул Матвей и тут же стушевался: – Нам бы надо где-то определиться с Софийкой.
– Поживёте на первых порах у меня на постоялом дворе, – заключил атаман. – А как подзаработаешь на прибыльном деле деньжат, так и начнёшь строить собственный курень.
– Курень? – удивился Матвей. – Мы же иногородние! Нам положено по вашим законам строить только хатки-времянки.
– Ничего, сынок. Ты станешь со временем донским казаком, по твоей закваске сразу видно. А уж я подсоблю, дюже по душе пришёлся ты мне.
– Я буду честно служить вам! – пообещал Матвей.
– Не мне, а казачеству, – поправил запорожца атаман и, удовлетворённый его ответом, подкрутил ус. – Иди на постоялый двор, там вам с невестой подготовили комнату.
– А что она будет делать? – в нерешительности спросил Матвей.
– На постоялом дворе всем хватит работы. Кто только не заезжает передохнуть и поменять лошадей! Шлях[11] всё-таки рядом. Всех надо принять, помыть, покормить, спать уложить, да ещё чтобы все остались довольны. Так что не переживай, при деле будет твоя зазнобушка, – хлопнул Матвея по спине широкой ладонью дед Хороший, – а теперь иди отдыхай. Дорога всё-таки неблизкая была, – и, видя, что тот всё ещё в сомнении, добавил: – Да не дам я её в обиду. Не дам.
Солнце скрылось за горизонт. Сумерки быстро переросли в тёмную южную ночь с густой россыпью ярких звёзд на небе. На постоялом дворе зажгли огни в фонарях, а затем и в помещениях…
Часть 3. Запорожье. 1943 год
Закончились страшные для Советского Союза 1941 и 1942 годы, ознаменовавшиеся отступлением Красной армии до берегов самой матушки Волги. Под Сталинградом враг был повержен, фашистов погнали смертным боем через вольные степи батюшки Дона в угольные районы Донбасса и далее, к Днепру.
– Мне нужен решительный доброволец для разведполётов! – прокричал во весь голос командир эскадрильи, и вся эскадрилья сделала шаг вперёд. – Но пересесть придётся на По-2, – добавил он, и вся эскадрилья сделала шаг назад.
– Летать на этажерке?! На этой фанере?! Да кто же согласится на это?! Он что, сдурел совсем?! – послышались обиженные голоса лётчиков-истребителей.
– Зря вы так, – расстроился командир. – Задание опасное. Летать придётся без прикрытия в Донбасс и далее, до самого Днепра.
– Я согласен! – выскочил вперёд, к удивлению сослуживцев, Александр Качкин, нутром почувствовавший, что это как-то поможет ему в поисках земли предков – эта идея крепко засела у него в голове после последней встречи с отцом, рассказавшим ему не то правдивую, но уже изрядно подзабытую легенду, не то откровенно красивый вымысел, сложившийся в поколениях за долгие