Бабье лето любимой жены. Часть III. Людмила Волынская
повернулась только, услышав его голос.
– Оставь, Лиза, – тихо сказал он своим привычным хрипловатым голосом. – Иди домой. Завтра закончишь.
Всего на миг встретившись с ним взглядом, она все поняла. С тех пор она не могла отказать ему ни в одной просьбе. Да и не так уж много он просил.
Тот мартовский день выдался не по-весеннему холодным и неприветливым. Лиза заканчивала уборку, время от времени с опаской поглядывая на открытую форточку.
Развесив тряпку, она поставила в угол швабру. Оставалось сложить грязные скатерти и позвать охранника, чтобы закрыл за ней дверь.
Звук открывающейся входной двери не удивил ее, так как по утрам хозяин часто бывал здесь. Но в этот раз она ошиблась. Дверь на кухню резко открылась, и тотчас от сквозняка громко захлопнулась форточка. Увидев застывшего на пороге Андрея, Лиза замерла от неожиданности.
– Что ты здесь делаешь? – недоуменно спросил он.
Глядя на его обезображенное лицо, она не сразу уловила смысл вопроса. Под левым глазом не сошел кровоподтек, верхняя губа припухла.
– Я?… – вспомнив его звериный взгляд, жалко пролепетала она: – Убираю здесь я…
Лицо его исказило подобие мрачной улыбки.
– Как видок, а? – подмигнул он. – Нодара не было?
– Нет, – все еще не оправившись от испуга, отвечала Лиза, – ну, я не видела.
Постояв в нерешительности, он все же зашел на кухню и закрыл за собой дверь. Отодвинув табурет, превозмогая боль, он неуклюже сел. Глядя на горку скатертей, он удивился:
– Чего ты уборкой занялась? Денег не хватает?
Понемногу приходя в себя, Лиза ответила:
– Уборщица заболела.
– Да, черт… совсем забыл, – кивнул Андрей.
Преодолев неловкость, она заметила, указав взглядом на его лицо:
– Как тебя угораздило.
– Шел, споткнулся, упал, – криво ухмыльнулся Андрей.
– Я видела. Зачем ты драку затеял?
Его глаза холодно сверкнули.
– Я тебе, что, пацан, чтоб меня отчитывать? Кем ты себя считаешь? – завелся он.
И тон его, и взгляд вытеснили из ее души страх. Связав в узел скатерти, она хмуро ответила:
– Кем?… Брошенной посудомойкой. А ты… можешь хоть удавиться. Жизнь-то твоя. Но она пока у тебя есть.
От неожиданности Андрей смутился.
– Тоже мне, посудомойка,… – проворчал он.
Искорки заинтересованности промелькнули в его глазах. С минуту он думал о чем-то своем. Потом обратился к ней, словно не было между ними этой перебранки:
– Ты сейчас одна живешь?
– Одна, – не понимая, к чему он клонит, встревожилась Лиза.
– На квартиру меня возьмешь? Недели на две.
Недолго думая, шутит он или говорит серьезно, она отказала.
Андрей изобразил искреннее удивление.
– Почему? Руслана же взяла? Я заплачу, сколько скажешь.
– Газету купи. Объявлений хватает, выбирай любое и плати сколько хочешь, – проворчала