Бабье лето любимой жены. Часть III. Людмила Волынская

      – Родное, – вздохнула она. – А че в нем хорошего? Че я в деревне своей видела? Хозяйство, коровник, и летом на буряках спины гнули. Красивая жизнь только в клубе была. Думала – в городе по-другому, культурно. Так и получилось – сходим в кино раз в неделю, культурно проведем досуг. А в остальном – сплошные проблемы. Шмотки заграничные доставали, а колготки рваные зашивали. После работы мяса в магазине не купишь. Бегали с няней в тихий час в гастроном напротив садика. Сперва мать из деревни возила. Как увидела, что от нас помощи никакой, так и перестала. Юрке вынь да положь, а откуда мне брать, он не заморачивался. Все за правдой по области мотался. Кому она сдалась, его правда? Разве что в туалете – задницу подтирать. Пошла на рынок, думала – сытнее жить станем. Деньги появились, а радости от них – никакой. Если честно, понимаю я Юрку. Интересно он жил, потому и не задумывался. А оказался не у дел и растерялся. Прежней жизни не вернуть, а новая не по душе. Так бывает. Но там ведь прижился? Видно, там люди по-другому живут. Может, и у меня получится? – с надеждой закончила она и переключилась на Лизу: – Я тебе тоже хочу сказать – если в баре своем найдешь кого-нибудь, будь проще. Не приставай ты со своими советами, их же ни один нормальный мужик не выдержит. В остальном ты не жена, а мечта.

      Стоило Люсе наложить свою резолюцию, Лиза демонстративно отвернулась.

      – Подумаешь, больно надо, – обидчиво проворчала она. – С чего ты взяла, что я там кого-то искать собираюсь?

      – У меня в этом деле глаз-алмаз, – загадочно улыбнулась Люся и пошла на кухню. – Давай-ка мы с тобой посидим на дорожку, – донесся оттуда ее голос, – не будить же тебя в пять утра? И Манюне праздник устроим, чтобы запомнил меня, – обратилась она к Малышу.

      Пес с завидной проворностью вбежал на кухню и уставился на нее преданным взглядом.

      – Разбойник, – шутливо укорила его Люся, и Малыш виновато опустил голову. – Не обижайся, Манюня. Гляди, чего дам, – открыв холодильник, бросила она ему полдюжины сосисок.

      Малыш в один присест расправился с угощением.

      – Пусть ест. Останется, заберешь с собой, – нарезая колбасу, вела Люся. – Холодильник я разморозила, куда ж теперь все девать?

      Вот так спонтанно у них получилось задушевное застолье. Вспомнили прожитые вместе годы, соседей, помянули Сережу. Сидя в небольшой кухоньке, из окна которой виднелся золотистый серп луны, слушая соседку и глядя на мирно лежащего рядом Малыша, Лиза думала о том, что самое сокровенное люди поверяют друг другу не тогда, когда готовятся к этому, а чаще всего безо всякого повода. И еще она с сожалением подумала, что скоро и такой малой радости будет лишена.