Лечение водой. Евгений Москвин
в ошпаренном мозге вдруг разом складывается новый вариант (как два влажно клейких пика сошло-о-ось!) Он представляет: Уртицкий пришел домой к Молдунову, с коньячком, морщится, жеманится (это его стиль), потихоньку услужливо говорит: «Вот, у меня есть один студиец, все-таки свой человек, можно ли напечатать его роман?»
«И это так разозлило Молдунова…
роман? Печатать?! В нашем журнале – такого молодого автора?!
поэтому он так натужно посапывал. Его, конечно, умаслили но все равно он не может не озвучить свои… претензии. (Молдунов надувается, выставляет вперед пузо). Он же сам в этом понимает, посмотрите на него!..
Бездарь, бездарь, старая бездарь, которая просто занимает место…..
…………………………………………………………………………»
Костя идет на кухню – готовить себе чай.
«Работать работать опять буду работать всю ночь… нет, не могу, не могу!»
Боже, какая апатия и жаркое изнурение! «Кофе! Пить кофе? – нет, не поможет, он знает: – только будет затык, затык в мозге и заснуть, заснуть не смогу и работать тоже – опять не смогу ничего делать – чай, чай, нужно чай пить!»
Обычная кухня, довольно тесная, бельевые веревки над пасмурным, темным окном… «когда мать успела снять белье? Опять заругает меня – не помог ей…»
Только сейчас приходит это в голову, а ведь белье снято уже… день назад?
«Не знаю не знаю…»
Он ставит электрический чайник, включает…
«Чай поможет – надо прийти в кондицию, в кондицию, взбодриться но чтобы и голову прояснить, прояснить…»
Он знает, прекрасно знает, что сядет работать рано или поздно – просто нужно, чтоб изнурение переключилось в оживление, в бодрость! Это случится обязательно.
Тесная кухня – два стола и все заставлено солонками и кофейными банками.
Потом Костя смотрит на греющийся чайник – «Нет, наверное, было как-то еще! Уртицкий просто пришел в редакцию журнала и сказал что надо печатать это его студиец талантливый – такой роман написал! – «если вы не хотите брать, беру я, я буду продвигать его!»
Поэтому Молдунов говорил из такого потесненного положения! Договорились с теми, кто выше него в журнале.
Да, и получается, он не знает об игре, которую втихаря затеял Уртицкий».
Опять у Кости мысль – позвонить Молдунову и все рассказать. Тот не в курсе всей игры – это очевидно.
И Левашов тотчас представляет, как Молдунов (после, на какой-то литературной сходке) отводит в сторонку Уртицкого… и своим басистым уверенным голосом говорит: «Так, у нас с вами будет разговор Владимир Михайлович».
«И тогда мой роман просочится! Напечатают как бы в наказание Уртицкому – за его козни».
Нет, не получится. Опять у Левашова этот страх – и что Уртицкий так уверенно и нагло все контролирует. Мы там готовили один текст к публикации, который так и не вышел, – он слишком уверенно и нагло это сказал. Все нервы у Кости натянулись в душе-е-е-е!..
Значит… «Уртицкого проучат, но мой роман не напечатают… Я должен рассказать