Пылая страстью к Даме. Любовная лирика французских поэтов. Отсутствует

      Я встретился с ее горящим чудно взором.

      Кто безнаказанно глядит в лицо богам?

      Ошеломленный, я стою, не зная сам,

      Не буду ли сожжен его лучей напором.

      Так путник в час ночной, под огненным узором

      Летящей молнии, взирает к небесам

      И видит, весь дрожа, как громовержец там,

      Разгневанный, грозит Перуном легкоперым.

      Скажи мне, госпожа, в твоих глазах горит

      Не бога ли любви ужасный взор, что скрыт

      Всегда повязкою? В тот день, вовеки чтимый,

      Единственно, что я себе представить мог,

      Так это то, что вдруг Любви жестокий бог

      В меня метнул стрелу и взор неумолимый.

      Когда в давно минувшие века

      Сплошным клубком лежало мирозданье,

      Любовь, не ты ли первой, по преданью,

      Взлетела и отторглась от клубка?

      Ты принялась, искусна и ловка,

      За труд размеренного созиданья,

      И всем предметам ясность очертанья

      Дала твоя спокойная рука.

      Но если правда, что одна лишь ты

      Сумела размотать клубок вражды,

      И если дружбу ты изобрела,

      То где же доброта твоя была,

      Когда в моей душе плелся клубок

      Друг друга раздирающих тревог?

      О, сладкая, манящая картина!

      На поле боя сладостных ночей

      Моя душа сливается с твоей

      И тело с телом слиты воедино.

      Как жизнь сладка и как сладка кончина!

      Душа, пьяна от сладостных затей,

      В тебя вселиться жаждет поскорей —

      То вверх, то вниз несет меня пучина.

      Сколь щедро мы, Мелина, силы тратим!

      Я весь в тебе, я взят тобой всецело.

      Тобой владея, продолжаю путь —

      Мной овладев, меня мертвишь объятьем.

      Но губ твоих и ласки их умелой

      Достаточно, чтоб силы мне вернуть.

      Один, веля вещать отечественной сцене,

      Мечтает лоб увить трагическим плющом,

      Другой поет, к венцу лавровому влеком,

      Монарху о войне в потоках песнопений.

      Народа ль, королей искать не стану мнений.

      Увенчан быть хочу за стих одним венцом:

      Франсине угодив, войну пресечь концом —

      Войну моей любви с ордой ее сомнений.

      Когда б, меня любя, она про эти строки

      Хоть слово молвила, верша свой суд высокий,

      Я б из певцов любви счастливым самым стал.

      А если б снизошла и ручкою атласной

      Воздела мне на лоб мирт празднично-прекрасный,

      Я