Корсары Тарновского. Дмитрий Павлов
глазами перехватил свободно вращающийся штурвал и заорал благим матом:
– Принимаю командование на себя!
От страшного вопля «четвертака» на судне не изменилось ровным счётом ничего. Машины работали, как и прежде, механики по пояс в воде заделывали пробоины, а на палубе комендоры, как черти, в дыму и в кровище отбивались от рейдеров с двух бортов разом. Получая плюху за плюхой, пароход вошёл в полосу тумана и пропал из виду. Радаров у мексиканцев не было, преследовать пароход вслепую они не рискнули. Привезённого добра хватило, чтобы акционеры пароходства приумножили свои капиталы вдвое, а за Тарновским закрепилась репутация удачливого офицера и как минимум не труса. Много лет подряд Глеб вёл земноводную жизнь морского добытчика, он охотился на «купцов» с враждебных берегов или, высадившись в мёртвой бухте, вёл команду мародёров вглубь континента. Когда потребовалось назначить капитана на «Громобой», совет акционеров не сомневался ни минуты: во всём Владивостоке не нашлось более опытного командира, чем Тарновский. Но до сих пор он иногда просыпался с бешено колотящимся сердцем. Капитану снился один и тот же кошмар – медведь, пожирающий его отца и мать на берегу таёжной речки.
Ранним утром, когда тусклый предутренний свет осветил барак сквозь узкие окна-бойницы, капитан вышел в кубрик. Тарновский остановился у койки баталёра и тряхнул спящего за плечо.
– Вставай, Руслан. Надо прогуляться.
Руслан, невысокий и сухощавый, с большой бритой головой и неистребимой синевой на щеках, мгновенно проснулся и стал одеваться. Под недоуменным взглядом вахтенного капитан и баталёр вышли из барака. Утро выдалось холодным. Ветер с моря трепал прибрежные кедры, свистел в растяжках радиомачты, забирался под одежду, выдувая тепло. Грозно шумел прибой. На гальке дрожали клочья пены, обсыхали бурые охапки водорослей и склизкие медузы. Сквозь занавесь облаков над морем едва пробивался свет восходящего солнца.
– Через три дня Цепов отправится через тайгу в Рудный, – сказал Тарновский.
Баталёр кивнул. Он знал о затеянном Кульбакой предприятии.
– Ты отправишься с ним. Как доберётесь до посёлка, дождись, когда Артём найдёт каталог, и убей его.
В тусклом свете разгорающегося рассвета большая лысая башка Руслана со впалыми щеками и глубоко посаженными глазами неприятно напоминала череп.
– Маша пойдёт вместе с Артёмом, – напомнил баталёр. – Её тоже кончать?
– Да.
– Когда я их кончу, мой долг можно считать оплаченным?
– Да.
Баталёр осклабился странной и неприятной улыбкой – улыбались только губы, а глаза оставались неподвижны и холодны.
– Я всё сделаю как надо. Никто не узнает.
– Очень хорошо. Свободен.
Баталёр ушёл в барак досыпать, а Тарновский ещё долго сидел на берегу, глядя в прибой и кутаясь в старенькую тужурку.
Каботажное плавание
На