Корсары Тарновского. Дмитрий Павлов
выехал на деревянный тротуар посёлка. Это было немыслимо – мчаться по пружинящим доскам наравне с грохочущими в колеях грузовиками и вгонять в истерику дворовых псов. Прохожие сторонились, пропуская мальчика, и долго смотрели вслед.
У здания заводской конторы его остановил Игнат, сын Вадима Цепова, долговязый прыщавый подросток на пару лет старше Тарновского. С ним рядом стояли трое прихлебателей, сыновья придворной шушеры, людей по большей части бестолковых, но ценимых властелином посёлка за преданность.
– Дай покататься! – потребовал Игнат, хватая велосипед за руль.
Глеб понял: уступив велосипед сейчас, он никогда уже не сядет на него. Всё, что побывало в руках Цеповых, оставалось у них навсегда, вне зависимости от того, нужно оно им или нет. Так было с цинковым рудником и с несчастной матерью Игната, которую престарелый уже Цепов просто забрал из школы, сделав своей наложницей. Так могло стать и с велосипедом Глеба.
– Не отдам! – мальчик с такой силой вцепился в руль, что костяшки его пальцев побелели.
Игнат опешил, впервые столкнувшись с неприкрытым бунтом, но быстро сообразил, на чьей стороне сила.
– Ну-ка, взяли его! – скомандовал он, а сам что есть силы толкнул мальчика в грудь.
Глеб выхватил нож, подарок отца, выточенный из негодного напильника. Мальчик полоснул обидчика по руке и отскочил, поражённый содеянным.
– А-а-а! – завопил Игнат дурным голосом и бросился через кусты к трёхэтажному особняку Цеповых, стоящему на склоне сопки выше всех остальных строений в посёлке. Перепуганные прихлебатели помчались следом.
Глеб побежал домой, держа дребезжащий велосипед рядом, забыв о том, что быстрее ехать на нём. К удивлению мальчика, дома его даже не отругали. Выслушав сына и коротко переговорив наедине, родители начали собираться. Мать отбирала продукты и вещи в дорогу. Отец, выведя из конюшни мерина, стал запрягать его в телегу. Ружья охотника хранились в полицейском участке – Вадиму Цепову всюду мерещились мятежи, и он держал своих подданных безоружными. Но на крайний случай у Тарновского-старшего имелся тайник под полом избы, в котором хранились карабин и патроны. Такой случай настал, отец вскрыл тайник. Старый, тронутый ржавчиной карабин охотник положил на телегу и прикрыл мешковиной, снаряжённые обоймы рассовал по карманам. Менее чем через час после столкновения у конторы семья Тарновских покинула посёлок. Злополучный велосипед остался стоять у забора во дворе дома.
Охотник уводил свою семью из посёлка не по разбитому шоссе, которым из Рудного вывозили цинк, а по старой, полузаросшей грунтовой дороге, ведущей через сопки к морю. Раньше по ней приезжали купцы из посёлков на побережье. Длилось это до тех пор, пока Цепов не запретил визиты слишком независимых коммерсантов, и вся торговля в посёлке пошла через принадлежащий олигарху магазин. Заброшенная грунтовка постепенно зарастала, но всё ещё оставалась проезжей.
Колеи