Сэр Найджел. Белый отряд. Артур Конан Дойл
сын, трудно сыскать птицу благороднее, ты не находишь? – сказал Эдуард, поглядев вверх, когда на него вдруг упала крылатая тень.
– О да, государь! Подобной ей еще ни разу не привозили с северных островов.
– Пожалуй. Но мой берберийский сокол бил так же метко, а летал быстрее. С восточной птицей в расцвете сил ничто сравниться не может.
– Был у меня когда-то сокол из Святой земли, – сказал Мэнни. – Такой же яростный, неутомимый и быстрый, как сами сарацины. Про султана Саладина рассказывают, будто он вывел таких охотничьих птиц, собак и лошадей, что ничего подобного им мир не видел.
– Уповаю, любезный батюшка, что настанет день, когда все они станут нашими, – сказал принц, глядя на короля сияющими глазами. – Неужели же Святая земля так и останется в лапах неверных и они и дальше будут осквернять Храм Господень своим присутствием? Мой возлюбленный, мой милостивый государь, дай мне тысячу копий и десять тысяч лучников, таких, каких я вел при Креси, и клянусь тебе своей душой, что и года не пройдет, как я сделаю тебя сюзереном Иерусалимского королевства!
Король со смехом повернулся к Уолтеру Мэнни.
– Мальчики остаются мальчиками! – сказал он.
– Французы меня мальчиком не считали! – вскричал юный принц, краснея от обиды.
– Нет, любезный сын, никто не ставит тебя выше, чем твой отец. Но твой ум и воображение еще не утратили пыл, который влечет к новым свершениям, когда прежние еще не доведены до конца. Что произойдет с нами в Бретани и Нормандии, пока мой юный паладин со своими рыцарями и лучниками будет осаждать Аскалон или биться под стенами Иерусалима?
– Трудам во имя Небес поможет Небо.
– Судя по тому, что мне известно о прошлом, – сухо заметил король, – в тех войнах на Востоке Небеса себя надежным союзником не показали. Я далек от кощунства, но сдается мне, самое малое княжество оказало бы Ричарду Львиное Сердце или Людовику Французскому куда больше помощи, чем все небесное воинство. А ты как полагаешь, милорд епископ?
Дородный прелат, трусивший за королем на сытом гнедом мерине, который легко выдерживал его вес, позволяя ему сохранять подобающую величавость, поспешил подъехать поближе к королю.
– Что ты изволил сказать, государь? Я засмотрелся на тетеревятника, взявшего куропатку прямым боем, и не расслышал.
– Скажи я, что дарую Чичестерской епархии две доходные усадьбы, ты бы, конечно, расслышал каждое мое слово, милорд епископ!
– Проверь же, государь, так ли это, и произнеси оные слова еще раз! – воскликнул весельчак-епископ.
Король расхохотался:
– Ответный удар неплох, преподобный отец! Клянусь святым крестом, твое копье даже переломилось. Говорил же я вот о чем: Крестовые походы имели главной целью сокрушение Божьих недругов, так почему же мы, христиане, получали так мало небесного утешения и поддержки, участвуя в них? После стольких усилий и неисчислимых потерь нас